– Видите, как расположены мои колени. – Стефания похлопала себя по колену, – ей было бы неудобно так сидеть. Стул регулируется и запоминает последнюю высоту посадки и если не отпустить стопор, то оставит ту, которая была удобна последнему, кто им пользовался. Кто мог пользоваться креслом последний?
– Не знаю. – женщина наблюдала, как Стеф катается на кресле по комнате. – Эмили встречалась со своими друзьями в гостевых домиках, сюда она друзей не приводила, её отец – строгий человек и занятой бизнесмен, поэтому посторонние люди в доме нежелательны.
– Хорошо, с этого кресла, из такого положения удобно достать до стола, до средней книжной полки, до подоконника… Посмотрите на эти поверхности, что-нибудь не так. – Стефания снова выдвинулась на середину комнаты.
– Я не знаю. Вроде всё на месте. – женщина бессильно развела руками. – Меня уже спрашивали.
– Вас спрашивали в целом, а я прошу вспомнить, как выглядели эти три поверхности до того, как Эмили уехала на фотосессию.
– Все в порядке.
– Какие ещё события произошли в тот день?
– Ничего особенного. – мать Эмили пожала плечами. – Привезли продукты, потому что к мужу собиралась компания. Вместе с продуктовым обозом, приехал мастер, подключить новый домашний кинотеатр и отремонтировать освещение возле гостевых домиков.
– Вы видели мастера? – Стефания развернулась к ней.
– Конечно. Это Лёша. Он постоянный мастер, работает на моего мужа. Я встретилась с ним внизу, дальше попросила проводить горничную.
– Понятно. Скажите, пожалуйста, как вы передвигаетесь здесь? – Стеф покачала головой. – Я полагаю, на машине не вариант?
– Велосипеды, квадроциклы, лодки.
– Меня может кто-то проводить на то место, где пропала Эмили?
– Сейчас бессмысленно туда ехать, точнее, плыть. Уже темнеет, на улице дождь, там вы ничего не увидите.
– И всё же. – Стеф в упор посмотрела на неё.
– Не знаю. Спрошу Николая Ивановича, выйдет он сейчас на лодке или нет.
Женщина, выйдя из комнаты дочери, вдруг резко остановилась и долго стояла, вглядываясь в стену напротив.
– Что случилось? – спросила Стефани, выходя следом.
– Я не знаю. Эта картина здесь никогда не висела, точнее, это даже не наша вещь.
В небольшом простенке висела небольшая картина, где маслом был сделан набросок в тёмных тонах.
– Что значит не ваша? Может, это Эмили написала?
– Я в это крыло хожу редко, только перед приездом дочери, но её точно здесь не было. Вчера вечером точно. Ничего не понимаю. – женщина потрясла головой. – Катя, – крикнула она протиравшую неподалёку пыль горничную. – Это что?
– Так я думала, вы повесили. – низким голосом сказала СКАЧАТЬ