Магнолии были свежи. Софья Игнатьева

Чтение книги онлайн.

      Такое с ней случалось и раньше. Вся она становилась будто натянутой струной, и ей казалось, что одно неосторожное движение может разорвать ее напополам; внутри что-то будто бы нагревалось, а мысли выскакивали друг за другом, словно неосторожные конфетти из хлопушки. В такие ночи не помогал даже настой липы, и Мадаленна, промучившись до шести утра, вставала раньше всех и с тяжелой головой шла на кухню. проверять все ли готово к завтраку.

      Раньше такие ночи случались с ней раза два в месяц, но с тех пор, как мечта о переезде в общежитие рассыпалась вдребезги, она каждую неделю просыпалась, смотрела в темноту невидящим взглядом и думала, и причин для раздумий было немало.

      Окно распахнулось от порыва ветра, и Мадаленна, откинув одеяло, подошла к подоконнику. Ранние летние рассветы исчезли до следующего июня, и небо все еще было темным, бархатным, и только на западе бледно светлела уходящая луна. Заново ложиться не было смысла, и она накрылась пледом и поудобнее устроилась на подоконнике, наблюдая за тем, как темные ветки деревьев тускло отражались в куске зеркала.

      Воспоминания о прошлом перемешивались с мыслями о будущем, но Мадаленна только хмурилась и тихо барабанила пальцами по стеклу. Мечты о работе искусствоведом и музее Альберта и Виктории растворялись каждый день в тумане и облаках, и она все реже и реже завороженно смотрела на фотографии из «Мира искусств».

      Мадаленне было непривычно растравлять себя несбыточными надеждами, и, несмотря на свою некоторую сентиментальность, каждый день она чувствовала, как рациональность и прагматичность медленно, но верно вставали на место привычной восторженности и наивности.

      «Завтра будет новый день», – подумала Мадаленна и вздрогнула при мысли, что этот день уже наступил, и, значит, придется снова думать о завтраках, обедах и ужинах, накладных и векселях, об уроках для мальчика с Сэнт-Лоунс и девочки из отеля «Плаза-Дойм» и деньги, деньги, деньги. Одной половине дома их вечно не хватало, зато другая – купалась в них и не намеревалась делиться, но даже если у миссис Стоунбрук вдруг и проснулась бы нежданная щедрость, Мадаленна не взяла бы ни копейки.

      Отец уезжал и просил позаботиться ее о матери, но она вовсе не предполагала, что найдет маму неотрывно смотрящей в окно, а у ее ног будут валяться горкой неоплаченные счета. Хильда Стоунбрук всегда считала было эмоциональную итальянку – простолюдинкой, а саму Мадаленну – плодом мезальянса, а потому поклялась не давать ни пенса на их жизнь.

      Но годы шли, и миссис Стоунбрук не молодела, и удары сбивали ее с ног, и Мадаленна все же осталась с мамой в поместье, а папа уплыл на корабле туда, где не было ни счетов, ни тяжелых взглядов. Острые скалы и ледяные ветра притупили темперамент Аньезы, и вместо заливистого хохота она только робко улыбалась и виновато смотрела на Мадаленну, а та мрачно поглядывала на сухой сад и думала, что еще несколько месяцев, и она обязательно сбежит.

      Месяца сменялись годами, а Мадаленна все так и жила в этом угрюмом замке, СКАЧАТЬ