Мой мир заботится обо мне. Борис Кадиш

Чтение книги онлайн.

      Это было целое приключение для нас, первоклассников, – так далеко, сами, на трамвае…

      Как всякого еврейского (и не очень) мальчика, меня отдали учиться музыке. Причём всё было сделано по-умному: учить меня начали игре на аккордеоне. Это довольно увесистый музыкальный инструмент, и когда его на меня устанавливали, уйти из-за его тяжести я не мог, а значит был вынужден играть. Мама была очень рада, что Боренька занимается музыкой, а Боренька никак не мог понять, за что ему всё это счастье. Но я занимался не просто так: я должен был поступить в музыкальную школу при Доме офицеров (сегодня это Дом Латышского общества). Я начал готовиться к вступительным экзаменам. Вся подготовка свелась к тому, что я учился петь песню «А я иду шагаю по Москве», слушая её на пластинке. Это длилось довольно долго, и, как мне казалось, я стал петь эту песню не хуже, чем она звучала на пластинке. Зачем это все затеяли мои родители, я не знал, тем более что ни папа, ни мама, ни их родители, насколько мне известно, в музыке себя не нашли, да и не искали.

      И вот я пришёл на экзамен. Доброжелательная комиссия послушала, как я «красиво» пою. Потом надо было спеть ноту, извлекаемую из рояля преподавателем. Этому я не учился и спел, как слышал, но, похоже, слышал я не очень. Меня спросили:

      – Ну хорошо, а можешь спеть ещё какую-нибудь песню?

      – Конечно, только у меня не получится так красиво, как то, что я вам уже спел, – ответил я.

      – Почему? – удивилась комиссия. И вот тут я – честный, незамутнённый мальчик – сказал им правду:

      – Просто «А я иду шагаю по Москве» я целую неделю учил по пластинке, а любую другую буду петь на слух и по памяти.

      То ли комиссию поразила чистота этого мальчишки, то ли так сошлись звёзды, но меня приняли, и я ходил в музыкальную школу, и учился играть на аккордеоне, и занимался сольфеджио… И мне это совсем не доставляло радости. Через три года, когда я подрос, окреп и уже мог легко снять с себя аккордеон, я заявил родителям, что с музыкой я отмучался и на этом мои занятия завершились. Итого у меня в активе три класса музыкальной школы. Надо отдать должное маме и папе: они спокойно восприняли моё решение и после робкой и безуспешной попытки меня переубедить – смирились.

      Где-то в третьем классе я заболел чтением. Эта болезнь так и не прошла, она протекает с разными периодами обострения до сих пор. Я читал, как дышал. Много, взахлёб, очень увлекаясь и проживая жизни героев вместе с ними. В те времена единственным источником книг были библиотеки – интернета ещё не было даже в проекте. Купить хорошие книги было практически невозможно; оставались или личные библиотеки, которые были далеко не у всех, или общественные. Я был записан в две: одна у нас в Чиекуркалнсе, в километре от моего дома, а другая – в центре города, в Доме офицеров.

      Первой страстью был Жюль Верн. Я проглотил жуткое количество его книг, а учитывая, что каждое его произведение – это толстенный увесистый том, я прочитал очень много.

СКАЧАТЬ