Белые одежды. Не хлебом единым. Владимир Дудинцев

Чтение книги онлайн.

      – Катапульта – хорошее средство для выхода из аварийной ситуации.

      – Он вчера говорил мне это слово, – сказал Цвях.

      – Он всем его говорит, – заметила она.

      – Сами прививаете? – спросил Федор Иванович.

      – Вот этими инструментами. – Она показала маленькие, почти детские руки с корявыми ноготками земледельца. Федор Иванович вспомнил руки Анжелы Шамковой. Да, природа не зря трудилась, создавая руки, и целью ее был не только хватательный инструмент, но и сигнализатор, как сказал бы технарь.

      – Чистая работа, – сказал он, оглядывая привитые кусты. И вдруг запнулся. – А что вот эт-то такое? – Почти рванувшись вперед, он озабоченно указал на стоящий поодаль горшок со странным одиноким стеблем. Стебель был одет несколькими ярусами крупных листьев и был похож на этажерку. – Я что-то не узнаю… Это картошка?

      – Это мой «Солянум Контумакс», – раздался над его головой голос Стригалева. – Я поставил его подальше от комиссии, но разве от вас что-нибудь скроешь…

      – От него? – с восторгом сказал Цвях. – От него ничего не скроешь!

      – Видите ли, – Стригалев вышел вперед. – Я никак не могу преодолеть его стерильность по отношению к культурным сортам… Не завязывает ягод.

      – Какой-то странный «Контумакс», – сказал Федор Иванович. – Я же знаю этот вид. У вашего весь габитус крупнее. Чем вы его кормили?

      – Хорошо накормишь – он и вырастет, – примирительно вставил беспечный Цвях.

      – Вообще-то, вы замахнулись, – недоверчиво проговорил Федор Иванович. – До сих пор, по-моему, никому еще не удавалось получить ягоды от такого скрещивания. Одно время иностранные журналы, – он обернулся к Цвяху, – были полны сообщений о попытках ввести этого дикаря в скрещивание. Потом все затихло, и мировая наука подняла руки вверх. И отступились. По-моему, все – я правильно говорю? – это уже был вопрос к Стригалеву.

      – Вообще-то, так и есть, – пробормотал Иван Ильич, глядя в сторону. – Но вот мы… Советская наука в нашем лице надеется все же найти…

      – Этот эксперимент… Такая попытка – и в такой скромной тени…

      Спохватившись, повинуясь отдаленному голосу, Федор Иванович умолк. Отвернулся, оставил это странное растение в покое. Пора было заканчивать затянувшийся осмотр.

      – Елена Владимировна, Иван Ильич, – сказал он, оглянувшись, как будто посмотрел, нет ли посторонних. – Возраст ваших растений месяца четыре, а то и пять. Когда у нас кончилась сессия академии? Двадцать дней назад. Я должен с удовлетворением… хотя и не без удивления… отметить, – он не удержался и широко улыбнулся, – должен отметить, что ваша перестройка в верном направлении началась за полгода до того, как на сессии прозвучал призыв к перестройке. Это делает вам честь, но не всем может быть понятно. Теоретические позиции ваши многим ясны. Готовясь к этой ревизии, я пролистал некоторые журналы… По-моему, еще за месяц до СКАЧАТЬ