Всё как всегда.
Сегодня красные, губы кривятся в привычной усмешке.
Парадокс. Меня здесь знают, меня здесь видят. Возможно, слишком часто, но делают не те выводы. И плевать!
Какая разница, если тело горит, зажжённое ритмичной мелодией. И хочется отдаться сильным рукам. Тем, которые смогут сдержать мой огонь, но где им взяться!
На отцовских ужинах? Так те скряги только и могут, что работать калькуляторами, подсчитывая, сколько стоит моё тело и насколько выгодным окажется их вложение. Для них предел – чопорный круг по залу в скучном вальсе. И вальс – это ещё везение! Чаще дело ограничивается топтанием на месте и попытками сдержать порыв ущипнуть меня за задницу.
Максимум здесь – облапать во время танца и зажать за углом. Проходили – знаем. Знают и они, не раз оставаясь у стеночки в одиночестве, хватая воздух и держась за достоинство, которым стыдно хвастаться. Наверное, стоит быть сдержаннее. Наверное.
Hot summer nights mid July,
When you and I were forever wild.
The crazy days, the city lights,
The way you’d play with me like a child*
Широкие ладони ложатся на талию, не сжимая, оставляя простор для воображения. И танца.
Кажется, вместе со мной на мгновение замирает весь мир. Останавливается музыка, гаснут огни, но нет. Я продолжаю двигаться, и мир следует за моими движениями. Сердце скачет как бешеное, мурашки волнами прокатываются от и до, а я могу думать лишь об этих руках. И мужчине, жар которого я ощущаю всем телом.
Will you stil love me
When I’m no longer young and beautiful?**
Нет, это не один из местных придурков.
Ни один из них не может вести даже тогда, когда я прижимаюсь спиной к чужой груди. Когда скольжу вниз и снова вверх, издеваясь уже над собой, не над ним. Когда он лёгким движением касается моего плеча, локтя, запястья. Заставляет обнять себя за шею.
И мы двигаемся вместе.
До того момента, пока всё не становится слишком. Больше всего на свете желая увидеть того, кто находится за моей спиной, я собираюсь обернуться, но чужая ладонь на талии сжимается сильнее, а низкий голос произносит лишь одно слово:
– Танцуй.
И я подчиняюсь. Закрываю глаза и отдаюсь мелодии целиком.
В конце концов, познакомиться можно и потом. А можно обойтись и без этого.
Will you still love me
When I got nothing but my aching soul?
I know you will, I know you will.
I know that you will***
Песня заканчивается, химия – нет. Той реакции, что бурлит во мне, мало танца, каким бы непростым он не был. Звучат последние аккорды, мелодия сменяется другой, бестолковой и быстрой, и я поворачиваюсь в его руках.
Со всех сторон ощущаются тычки дрыгающихся танцоров, возомнивших себя Цискаридзе, а я стою и не могу отвести от него взгляд.
Высокий, массивный, словно медведь, и такой же сильный. Это я ощутила и, кого я обманываю, не против ощутить ещё. Короткие тёмные волосы, квадратный подбородок, сильная челюсть. Цвет глаз не различить, но это и не надо. Гораздо больше меня сейчас волнует их выражение, а не пигментация радужной оболочки.
– Привет.
Да, я смотрю на него, как вечно худеющая Аня на торт! Смотрю, и сама не понимаю, с чего меня так пробирает. Вот только это не мешает с трудом, но всё же заставить себя отлипнуть от желанного тела. Желанного! Боже, куда я качусь! Может, ради разнообразия, уже стоит послушать папу?..
– Привет.
Не надо слушать. Потому что меня переклинивает на одной-единственной картинке и фантазия вконец отказывает, не в состоянии подкинуть что-то, отличающееся от нас двоих в моей постели.
Мне срочно надо выпить.
Шаг. Чужие локти атакуют со всех сторон. Чужие бёдра неприятно трутся об одежду. А случайный щипок не добавляет настроения. Не добавил бы, если бы я обратила на него внимание.
– Наша Лиссет, наконец, натанцевалась, – иронично хмыкает Олеся и делает глоток. Когда я уходила, коктейль был другим, но здесь каждый развлекается по-своему.
– Вроде того, – плюхнувшись рядом, я залпом осушаю свой бокал. – А остальные где?
– Вышли проветриться. – В ответ на долгий выжидательный взгляд синих глаз я разве что бровь приподнимаю. – Да брось, ты вся взвинченная! – Она откидывает каскад чёрных волос за спину. – Кто он?
– Никто! – фыркаю я.
И, как будто бесцельно, вглядываюсь в танцпол.
– Ага, – СКАЧАТЬ