Небо 27. Ксения Никольская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ неожиданно яркого света, возникает холст, облепленный безумной какофонией застывших на нём красок. Он похож на девушку, у которой от внезапного порыва ветра приподнялась юбка, обнажив то, что не предназначено для посторонних глаз. Тусклая электрическая лампа, криво приделанная к неровному истрескавшемуся потолку, безуспешно пытается перекричать это вырвавшееся на свободу цветное буйство.

      – Слушай, Мэтт. Ну, в принципе, мне нравится. Но у меня только один вопрос. – Барри замолкает, чтобы выдержать необходимую паузу. – Как ты назвал это дерьмо?

      – «Воспоминания на птице».

      – Ага. Воспоминания. На птице. Конечно, я так и думал. Не, ну а как же иначе можно это назвать? Ты только скажи мне вот что. Если картина про птицу, то, наверное, там должна быть нарисована эта, ну как там её… Птица, да? – Барри наконец смеётся пьяным невежливым смехом.

      – Нет, брат, ты, кажется, ничего не понял. Картина называется «Воспоминания на птице». Воспоминания, сечёшь? Это как будто ты хочешь вспомнить птицу, а вспоминаешь, например, мотоцикл. Ну или что угодно, только не то, что надо. Логично?

      – Тупее объяснения я в жизни не слышал. Хорошо, а почему тогда «на птице», а не «о птице»?

      – Чтобы было ещё тупее, наверное…

      – Ясно, чувак, теперь мне всё ясно. Ты идиот, который вместо того, чтобы заниматься чем-то полезным, да хоть дурь продавать, пишет самые тупые картины в мире и придумывает к ним самые тупые названия во вселенной. Классно, Мэтт, я бы так не смог.

      – Ладно-ладно, брат, я пошутил, – Окурок примирительно машет рукой. – Просто мне не нравится предлог «of».

      – Не нравится предлог? Ну конечно, как я сразу-то не догадался! Знаешь, мне он тоже кажется каким-то подозрительным. Да, Мэтт, это всё объясняет. Абсолютно всё. Кроме одного. Что же всё-таки здесь нарисовано?

      – Ничего. Я же говорил тебе.

      – Тогда зачем…

      – Что угодно. Музыка, например.

      – Да ты определённо издеваешься. Я не вижу здесь никакой музыки, только чёрточки, полосы и кляксы. И никто, клянусь тебе, Матье ди Как-там-тебя, никто во всём мире не увидит здесь даже намёка на неё!

      – Всё верно. Музыку нельзя увидеть.

      – Знаешь, я пойду, пожалуй. Завтра рано вставать, а я, кажется, уже начинаю трезветь. Удачи, Окурок. Береги себя, если сможешь.

      – А как же музыка?

      – Я не собираюсь тратить своё время на это.

      – Это легко. Я покажу тебе. Встань сюда, тут потише. Не смотри, просто слушай.

      Под потолком комнаты единственное окно, из которого почти ничего не видно. Мимо него изредка проносятся автомобили, небрежно размазывая по дороге грязный неон затхлой второсортной улицы. Маленький смешной человечек с рыжими полумокрыми волосами стоит напротив притихшего холста и напряжённо вглядывается в застывшие в безмолвном ожидании краски. Улица шумит и не даёт сосредоточиться.

      – Две оранжевые полосы? И что же это должно значить?

      – А сам как думаешь?

      Очередной СКАЧАТЬ