Иван качает головой и нервно усмехается.
– Твоё падение сотрясло весь дом, а ведь в тебе росту-то всего метра полтора. Да и крикнула ты на славу, такого громкого «Ой!» я ещё не слышал.
Не «Ой!», а «Стой!», и если на лестнице со мной был Иван, то он об этом знает.
Иногда, чтобы твоя жизнь изменилась, достаточно секунды. Секунды длиной в молчание.
Я должна выкрикнуть правду прямо сейчас, обвинить братьев Данилы и защитить себя. Но секунды растягиваются вязкой массой, сотни мыслей встают на пути правды, и я молчу. Смотрю на Анну Степановну, бледную, тяжело привалившуюся к стене, и молчу. Если я сейчас расскажу о случившемся, Данила разозлится и набросится на братьев. Начнётся драка. Ничем хорошим это не закончится. Анне Степановне станет плохо, и я боюсь последствий. Их семья срослась вместе в результате нескольких катастроф, и я стану последней, решающей, самой разрушительной.
Эти картины калейдоскопом проносятся перед глазами.
Я должна сказать правду, попросить защиты, разбить жуткий ком, растущий в моей груди. В том, что случилось, нет моей вины. Никакой.
Или почти никакой?
Пусть презирают меня за то, что я не сразу опознала чужого мужчину. Я устала, слишком много выпила, поверила теплу этой семьи и ослабила бдительность. Пусть презирают меня за то, что я никудышная невеста.
Я хочу сказать правду, но…
Я боюсь, и дело не только в Анне Степановне.
Я не знаю, поверит ли мне Данила. Его ревность внезапна и непредсказуема. Он словно ждёт, когда я оступлюсь, допущу ошибку.
Простит ли он мою невнимательность?
Поверит ли, что это было случайностью?
– Ты ударилась головой? – Он волнуется, стоит рядом на коленях. – Почему ты так странно смотришь, совсем не моргаешь?
– Это просто шок, я в порядке.
Колеблюсь на грани решения, сжимаю губы, удерживая взрывную правду.
– Мам, шла бы ты спать, мы сами всё уберём. Завтра тебе в больницу, – ворчит Иван.
Данила чмокает меня в лоб и спешит к матери.
Все четверо обнимаются посреди прихожей королевских размеров. Трое мужчин и маленькая женщина, их вырастившая. Любящая, нерушимая семья. Яблоко с червём, семья с предателем.
Хочется перетрясти мысли и найти единственную правильную. Хочется содрать с себя кожу, везде, где ко мне прикасался чужой мужчина. Ощущаю себя грязной, униженной, жалкой.
Неуверенно поднимаюсь и проверяю входную дверь на случай, если в дом пробрался посторонний. Но нет, дверь заперта. Конечно же заперта, иначе и быть не может.
Смотрю на братьев Данилы, бывших одноклассников. Серые глаза и карие. Нечитаемые лица. Перевожу взгляд на мать и вижу в её глазах вызов. Такой сильный, что по спине бежит холодная дрожь. Словно Анна Степановна знает о случившемся и одобряет поступок приёмного сына. Того, кто осквернил, оскорбил недостойную СКАЧАТЬ