Раубриттер III. Fidem. Константин Соловьев

Чтение книги онлайн.

      – Он в самом деле побывал в таком количестве битв, как говорят сигнумы на его броне?

      – В самом деле, – кивнул Шварцрабэ. – Говорят, если в какой-то битве не присутствовал случайно Красавчик Томаш, она впоследствии признавалась несостоявшейся. Что говорить, я слышал, за ним числится два десятка Крестовых походов. Два десятка!

      – Это… заслуживает уважения, – вынужден был признать Гримберт. – Но едва ли симпатии. Мне он показался весьма… грубым.

      Шварцрабэ щелкнул языком:

      – О, нрав Томаша – притча во языцех! Голодный стервятник на его фоне – знаток придворных манер и такта. Однако я могу понять его. Для вас или для меня война – дело чести или долга. Неприятное и довольно редкое событие, о котором позволительно вспоминать лишь за трактирным столом в окружении друзей, уснащая вымышленные истории гроздьями спелых метафор. Для него же война – нечто другое. Это ремесло, которому он посвятил всю свою жизнь без остатка.

      – Не похоже, чтобы оно обеспечило его старость.

      – Еще одно подтверждение тому, что слухи часто безосновательны, мой друг сир Гризео. Многие за глаза считают сира Томаша беспринципным головорезом и охочим до золота старым разбойником, но мы с вами имеем возможность убедиться в обратном. Как видите, выбранная им стезя не покрыла его ни славой, ни златом. Однако среди прочих рыцарей его выделяет одна важная черта. Стоит папскому легату взяться за горн, возвещая начало очередного похода в сердце Антиохии, чтоб вразумить неразумных еретиков, как сир Томаш уже захлопывает люк своего «Жнеца», пока все прочие еще только полируют шпоры. Бьюсь об заклад, он может рассказать немало интересного о своей жизни и свершениях, вот только редкий миннезингер захочет украсить подобными деталями свою «крестовую песнь»…

      – А я бы не отказался послушать. – Франц все еще не мог оторвать взгляда от неуклюжей громады «Жнеца». – Уверен, многие истории сира Томаша весьма поучительны.

      Хоть он попытался произнести это нарочито нейтральным тоном, Гримберт едва не прыснул в микрофон, до того детским сделалось в этот миг лицо владельца «Стальной Скалы».

      Пожалуй, этим тебе и следовало заняться, подумал он, сидеть, держась за мамашину юбку, и слушать истории о славных рыцарях, утверждающих добродетель и веру силой своих орудий, вместо того, чтоб шляться в компании раубриттеров в поисках не нужных приключений. Буде необходимость, этот Томаш сожрет тебя как спелый инжир, не жуя, и даже не спросит, как звать.

      – Никогда бы не предположил, что в этом человеке бьется сердце истого христианина, – произнес он вслух, чем вызвал у Шварцрабэ очередной приступ веселья.

      – Христианина? Помилуй вас Бог, сир Гризео! Как говорят в Моравии, если Красавчику Томашу вздумается исповедоваться, священник поседеет еще до того, как тот дойдет до момента, как научился ходить. Вот почему я меньше всего на свете ожидал повстречать его тут, в Грауштейне.

      – Запоздалое раскаяние? – предположил Гримберт СКАЧАТЬ