СКАЧАТЬ
Пока в себя приходил, слышу, где-то рядом музыка гремит, люди орут, короче, гулянка в самом разгаре. Ага, думаю, не иначе в «Штофике» веселуха. Надо бы заглянуть. Пробрался я на задний двор, угнездился в кустах, сижу, жду, когда посудомойки отходы выносить будут. Ждать, правда, недолго пришлось. Вскоре вынесли два здоровых пакета с разной закуской и целую коробку пустой тары. Когда девки ушли – я к контейнеру, гляжу, а там уже Шустрик ошивается. Увидел меня, оскалился, подзывает. Подходи смелее, здесь добра на двоих хватит. Я, конечно, ломаться не стал. Подсел к нему. У него даже выпить нашлось. Короче, нажрался я там от пуза, а уходя еще и тары прихватил сколько мог. Я че? Шустрик не возражал. Ну, а теперь сам прикол. Тяну я свой «улов» припрятать до утра, и только поравнялся с главным входом, как дверь открывается, и вываливаются оттуда двое. Один такой солидный мужик, в костюме, при галстуке, причеха такая, знаешь – ежиком, как сейчас модно, а другой помоложе, светленький, в рубашке. Оба уже тепленькие. Тот, что в галстуке, увидел меня и зовет: «Эй, беспризорник, подь сюда». Я прикинул, терять мне нечего, если соберутся бить – убегу, а так может чего и поимею. Когда подошел, он полез в карман и достает оттуда полтинник. Поглядел на него и мне протягивает. «На, – говорит, – бери. Может, хоть ты когда-нибудь Васю Брызгуна добрым словом вспомнишь». Ну, я купюру-то взял, поблагодарил, как положено, и хотел было уходить, как светленький нагнулся ко мне и спрашивает:
– Ты здесь Геннадия Яблочкина не встречаешь?
– Нет, – говорю. – А кто это?
– Да так, знакомец один. – А потом повернулся к моему благодетелю и таким заискивающим голоском говорит:
– Василий Александрович, пойдемте в зал, там люди ждут.
А тот оттолкнул его и как заорет:
– Пшел вон, лизоблюд! Ты думаешь, я не знаю, чего ты возле меня увиваешься?! Тебе деньги мои нужны, а не дочь моя. Вот, – здесь он сложил пальцы правой руки в кукиш и сунул его прямо парню в лицо. – Выкуси. Шиш ты у меня получишь, – и, пошатываясь, пошел в кафе. Ты бы видел, как бедного парня перекосило. Я думал, он этого мужика разорвет, так у него кулаки сжались, но он только попыхтел-попыхтел, а потом повернулся, да как рявкнет на меня: – А ты чего здесь стоишь?! Пшел вон отсюда, пока милицию не вызвал! Ну, я, конечно, коробку с посудой в руки – и ходу.
– А с утра стал пропивать халявные деньги, пока менты не забрали, – закончил его рассказ Гена.
– Точно! – ударил его по плечу Виктор так, что тот взвыл.
В этот момент снова лязгнула дверь и в проеме показалось прыщавое лицо молоденького сержантика.
– Огрызкин! На выход! – срывающимся на фальцет голоском прокричал он и, смутившись, спрятался за дверью.
– Ну, мне пора, – тяжело поднимаясь с нар, произнес Гена. – Если раньше выйдешь, чем я, можешь на моем участке поработать. Больше никого не пускай, а то потом хрен выгонишь. Все. Бывай здоров.
И Геннадий, заложив руки за спину, вышел в коридор.