Криминология. Теория, история, эмпирическая база, социальный контроль. Я. И. Гилинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ как было показано выше, с 1992–1993 гг. этот показатель стал снижаться и в 2000 г. достиг 5,5) и чрезвычайно высок в некоторых странах Латинской Америки (добавим к данным табл. 3.2, что в 90-х гг. уровень смертей от убийств в Пуэрто-Рико был выше 24,9, в Коста-Рика выше 4, в Перу около 3, в Никарагуа свыше 5, в Чили свыше 3). Очень высок этот показатель в России, о чем подробнее речь пойдет в следующем параграфе.

      § 2. Состояние преступности в России

      Помимо вышеназванной монографии В. В. Лунеева, анализ состояния и динамики преступности в России за два минувших столетия представлен в коллективной монографии «Девиантность и социальный контроль в России (XIX–XX вв.): Тенденции и социологическое осмысление».[125] Поэтому мы остановимся лишь на некоторых важнейших, с нашей точки зрения, тенденциях. При этом следует учитывать, что на протяжении XIX–XX вв. неоднократно менялись границы государства, уголовное законодательство, система показателей уголовной статистики (в царской России – это, как правило, судебная статистика, в СССР и современной России – милицейская), что существенно затрудняет сопоставление данных. Заведомая неполнота статистики объясняется отсутствием сведений об осужденных волостными, инородческими и военными судами Российской империи, а также данных военной юстиции СССР и постсоветской России, «белыми пятнами» сталинского периода и т. п. И все же некоторые тенденции просвечивают сквозь туман уголовной статистики…

      Преступность в Российской империи

      Основным источником сведений об осужденных являются «Своды статистических сведений о подсудимых, оправданных и осужденных по приговорам общих судебных мест, судебно-мировых установлений и учреждений, образованных по законоположениям 12 июля 1889 г. за… год». В табл. 3.3 представлена динамика количества осужденных в России за 1874–1912 гг. Мы наблюдаем постепенное возрастание числа осужденных; относительно устойчивый удельный вес женской преступности (в среднем 10–12 % от общего числа осужденных), преступности несовершеннолетних (в среднем 16–17 % с некоторым возрастанием к концу периода до 20–22 %) и рецидивной преступности (в среднем 17–19 % с максимальным разрывом от 15,2 до 22,5 %). Относительная стабильность демографических показателей и уровня рецидива на протяжении 38 лет позапрошлого столетия лишний раз свидетельствует о внутренних закономерностях развития преступности как социального феномена. Более того, и в современной России, спустя столетие, при совершенно изменившихся социальных, политических, экономических условиях, сохраняются на том же уровне доля женской (11–13 % в 1991–1994 гг.) и подростковой (14–17 % за те же годы) преступности при незначительном увеличении рецидивной (21–24 %).[126]

      Более показательными являются данные об убийствах. Сведения за 1909–1913 гг. свидетельствуют об их росте и высоких для своего времени показателях: число следствий по делам об убийствах в 1909 г. – 30 942 (осуждено по законченным делам около 7 тыс. человек), в 1910 г. – 31 113 (осуждено 7517 человек), в 1912–33 879 (осуждено 8134 человека), в 1913 г. – СКАЧАТЬ