Ленинградское время, или Исчезающий город. Владимир Рекшан

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ конфликты происходили, народ норовил иногда дать друг другу по морде, но драки случались обычно с человеческим, так сказать, лицом.

      Когда наша семья жила на Кирочной улице, в соседнем дворе, где гуляли дети, и в первых классах 203-й школы, где я учился, актов насилия не случалось. Когда я переехал на улицу Замшина, то первые мои страхи оказались связаны с хождением по выходным на детские утренники в кинотеатр «Гигант». Местное хулиганье подлавливало малолеток возле касс и отнимало ту мелочишку, с которой приходили в кинотеатр школьники. Лично я хулиганов видел лишь издали. И думаю, если б подростковая тирания носила тотальный характер, то родители облапошенных школьников ситуацию бы поправили.

      Лично я впервые подрался классе в шестом. Меня постоянно донимал на переменах ученик соседнего класса. Когда он попрал мою гордость ударом своей ноги в район моих ягодиц, кровь, как говорят, ударила в лицо, я стал махать руками и разбил в кровь губу обидчика. До сих пор помню то потрясение: «Я ударил человека!»

      На первых летних спортивных сборах, лет в тринадцать, меня достаточно жестоко преследовал один парень. Он был постарше и физически сильнее. В отчаянии я полез с ним в драку и оказался побит. С синяками на следующий день появился на стадионе. Тренеры стали расспрашивать, случился даже некоторый переполох. Имя обидчика я не назвал, но его все равно вычислили и со спортивных сборов изгнали.

      Настоящую драку я увидел уже в десятом классе, когда в роли барабанщика я поехал в компании дворовых работяг, составивших коммерческий ансамбль, играть на танцы за город. После я перешел на бас-гитару. Всего в поселке Пери мне выпало музицировать раза три. Вот что я начертал чуть позже, подводя итоги тех поездок:

      «Иногда в пригородах бывает совсем плохо. А плохо – это когда бьют музыкантов. В иных местах бьют просто приезжих. В иных – приезжих, которые посмели танцевать с местными девчонками. Практически везде норовят съездить кому-нибудь по зубам. Но бить музыкантов – последнее дело.

      В тот раз ровно в восемь, сотворив синкоп, барабанщик пробежался палочками по барабанчикам. Я дернул толстую струну „ми“. В конце такта запела серебряная птица нашего трубача. К девяти часам две сотни ног, послушных заданному ритму, топали по дощатому полу.

      В антракте взмыленная толпа поселковой молодежи повалила на улицу курить и приложиться к горлышку. В осенней темноте слышался гогот. Кого-то дубасили, гоняли по чавкающим лужам.

      Наш фронтмен, гитарист и певец с лицом, похожим на Муслима Магомаева, сделал стратегическую ошибку, не дав гитару местному заводиле. Тот, здоровый рыжий парень, хотел подняться на сцену и спеть что-нибудь блатное. Рыжий сконфузился и затаил злобу. И еще фронтмен заговорил с местной красавицей, подружкой Рыжего…

      В очередном перерыве наш трубач, мужчина довольно пожилой, лет тридцати пяти, продул мундштук, поправил микрофонную стойку и сказал Муслиму:

      – Если СКАЧАТЬ