Самый кайф (сборник). Владимир Рекшан

Чтение книги онлайн.

      – Привет, Никита.

      – Ага, вот и мы! Привет. – Он возбужден, без шапки, куртка расстегнута. – Все у тебя в порядке? Все? – спрашивает он, а я вздрагиваю: «Что-то не так? Где? Что? Что там еще?» Нервы я уже подыздергал бесконечным восхождением по отвесному склону за последнее трехлетие.

      – Что там еще? – спрашиваю Никиту, и мы подходим к Николаю и Виктору.

      – Сказал ему? – спрашивает Витя у Никиты.

      – Сам скажи! – нервно вскрикивает Никита.

      – Он умрет, – говорит Витя.

      – На фиг, на фиг, на фиг все! – говорит Николай и делает шаг в сторону.

      – Что за черт! Говорите же!

      Никита и Витя переглядываются, Николай вздыхает и проговаривается:

      – Ничего, не умрешь. Сгорело все. Ночью пожар был. Все и сгорело. Тушили пожарники. Сгорело сто клюшек, двести шайб и еще шлемы.

      – Какие клюшки? Что сгорело? Говорите, сволочи!

      – Все сгорело. Вся аппаратура.

      Мы стоим возле урны. Из урны торчит бумажный мусор, на урне белеют засохшие плевки. Я сажусь на урну и улыбаюсь:

      – Все врете. Убью.

      – Не врем, – говорит Витя.

      – Нечего опаздывать. Сходи посмотри.

      Я сходил. Да, клюшки сгорели. Жалко. Такие новенькие были клюшки, шайбы и шлемы для клубных подростков. Как теперь клуб охватит подростков спортивным воспитанием? Ничего, жизнь воспитает. Воспитала же она меня и моих мужиков.

      Я стою в дверях и смотрю. Врут, сволочи, не все сгорело. Обуглившиеся остовы колонок, словно печные трубы военных пепелищ, и еще железа целая груда. Врут, врут, врут, сволочи!

      Сволочи шаркают по лестнице и молча останавливаются возле. Я плачу и не смотрю на них. Я смеюсь и не смотрю на них, и выговариваюсь матом. Витя ковыряется в почерневшем металле, пачкается сажей, молчит, вздыхает:

      – Чемодан-то, мужики, дернули. С микрофонами «Мьюзик» дернули, а остальное подожгли.

      – Да? Чемодана нет? – Никита роется в останках реквизита и подтверждает: – Чемодана нет с усилителем. Не мог он до пепла сгореть.

      – На фиг все, – говорит Николай и шаркает по лестнице вниз.

      Затем мы едем в милицию и там предлагаем свою версию серьезному капитану. Он слушает, морщится, набирает несколько цифр на телефоне и говорит в трубку непонятные слова, а после смотрит на нас с укоризной, смягчается и соглашается:

      – Лады, пишите заявление. Все. Пишите.

      Мы пишем, а капитан опять звонит, спрашивает, слушает и нам говорит:

      – Пожарники утверждают, что загорелось от искры. Там рядом дорожники асфальт жгли, и ветерок мог занести искру через открытую фрамугу.

      Он и сам не верит, но он серьезный человек, у него ЧП.

      – Тут, понимаешь, убийство, а вы… – говорит, мрачнея, смягчается СКАЧАТЬ