Обзывали и дразнили его, впрочем, как и всех. Давно замечено, что самые обидные прозвища – это детские, ведь дети не имеют ни капли жалости. Они – сволочи дразнились самым болезненным образом. Прозвище, данные дворовой компанией всегда подчёркивало самый главный твой недостаток. Радовало только то, что были они у всех. Кого-то там называли занудой, кого-то толстым, скелетом, коротким, очкариком, кучерявым, косым, ботаном… Кого-то ещё как, но дразнили всех и, говорили этим неприкрытую правду, всегда чётко показывая самое больное место.
И Гуру эту свою детскую обиду, пронеся через жизнь, модернизировал в инструмент. На своих терапиях он всегда терпеливо разведывал детские травмы и прозвища своих клиентов- невротиков и начинал в эту больную точку тыкать, показывая пытающимся защититься от реальности невротикам, что как их дразнили – это и есть правда, мало того – это нормальная здоровая реакция. "Да,– считал он, – Пациент не должен говорить, что не в физической красоте дело":
– А почему же не в физической? – вопрошал Гуру, – Женская душа – после того, как оценили бюст, а мужская – после задницы, ширины плеч и всего остального.
В конце концов, улыбаясь он говорил клиентам:
– Хорошо – внешность не главное, но я заставлю такую душу иметь, что никто не потянет такого напряга.
То, что Гуру был сыночком "из интеллигентов", что его папа заведовал кафедрой в Институте, а соседские пацаны – сплошь люмпены пролетарского происхождения, а то и вовсе безотцовщина, остро чувствовалось в детском взаимоотношении. Как вздыхал папа: "Кругом одна шпана". И что от них можно было ожидать, от всех этих соседских детей?
Отец говорил: "Может у них и книг дома нет. Люди должны селиться раздельно, в зависимости от положения в обществе!" Поэтому Гуру особо во двор не высовывался, предпочитая беречься, тихо дома читая о приключениях.
Если папа на работе сочинял методички, то и дома он иногда разворачивал перед сыном общую картину мира, чтоб тот вырос с адекватным представлением о происходящем:
– В нашем обществе как сейчас принято? Все должны быть равны. Если мы не можем сделать всех богатыми, то по крайней мере – сделаем всех бедными и тогда преступности не будет. Почему? Если идёт расслоение, то идёт зависть. А если мы говорим, что не завидуем, то это ещё хуже – это вытеснение и начинается неконтролируемый процесс.
Даже брат брата будет ненавидеть за его успешность. Вспомни Авеля и Каина. Никогда не бывает того, чтобы более бедный и более неуспешный не ненавидел того, кто более богатый и успешный.
Отец с сыном вместе рассуждали:
– Смотрите что происходит: если семья чуть-чуть выше среднего живёт в обычном доме, то ребёнок лет в восемь начинает бояться темноты, вурдалаков. Разбираемся. Оказывается в этом возрасте СКАЧАТЬ