Черный венок. Марьяна Романова

Чтение книги онлайн.

      В огороженных шаткими изгородями палисадниках росли пышные кусты сирени и облепихи, старые яблони с кривыми стволами, похожими на артритные пальцы стариков. На посеревших от времени, кое-где изъеденных плесенью лавочках скучали местные старухи, одетые не по-летнему многослойно. Деревня была немаленькой, домов пятьдесят, а то и больше.

      – Какая нищета! – поджала перламутровые губы Виктория. – Зачем ты меня сюда привез? Лучше бы съездили в Нахабино.

      – Надо расширять границы мира, милая, – насмешливо подмигнул Марк. – Неужели у твоей бабки не было вот такого милого домика? Хотя у вас, в Кустанае, наверное, совсем другая природа…

      Вика насупилась и промолчала. Марк внутренне усмехнулся: он знал, что его подруга не выносит напоминаний о ее происхождении, мягко говоря, не слишком благородном. Она была диковинной оранжерейной орхидеей, чудом уродившейся среди грубых сорняков.

      Оба родителя Виктории работали на консервном заводе и к сорока годам спились, быстро потеряв человеческий облик. Старшая сестра была умственно неполноценной, младший брат в тринадцать лет впервые отправился в колонию для малолетних преступников за ограбление коммерческого ларька. Вике едва исполнилось четырнадцать, когда в отчаянной попытке спастись из черного омута бытовухи девочка отдала свою невинность проводнику поезда дальнего следования, и тот привез ее в Москву. Марк всегда удивлялся, как она вообще на это решилась – одна, с несколькими сторублевыми бумажками в кармане и набором немодных ситцевых платьев, без образования, без перспектив, рассчитывая лишь на свою яркую внешность.

      Виктория верила в себя и свою птицу счастья. Годы выживания в семье, где отец, встав не с той ноги, мог беспричинно сломать одному из отпрысков пару ребер, а мать равнодушно на это смотрела, прихлебывая тепловатую водку, выдрессировали ее характер. Она была готова голодать, недосыпать, отдаваться мужчинам за деньги – делать что угодно, лишь бы не возвращаться домой. Большинство девушек, высадившись на перроне вокзала с перемотанным скотчем ветхим чемоданом и смутной надеждой в глазах, скорее всего, оказались бы на панели. При более удачном стечении обстоятельств – в одной из законспирированных под массажный салон квартир, где платили бы пятьсот рублей с клиента, два раза в месяц водили к гинекологу, а иногда отпускали погулять или в кино. При менее удачном – стоять бы ей на солнцепеке или в мертвенном свете тусклой московской луны на обочине Ленинградки. Шаг влево – риск нарваться на шприц со смертельной дозой героина, обязательные мальчишники в крышующем точку отделении милиции, ранние морщинки, неумело замазанные тональным кремом «Балет», в перспективе – гепатит С. А потом девушку бы нашли с перерезанным горлом где-нибудь в Бирюлеве и похоронили в общей могиле за государственный счет.

      Но Виктории повезло – ее, голодную, испуганно озирающуюся по сторонам, шарахающуюся от машин и нарядно одетых, уверенных в себе людей, заметил некто NN, проезжавший мимо в своем «лексусе». Яркая, свежая красота, нервная растерянность СКАЧАТЬ