Отец не вернулся и остался в памяти таким, каким Лариса видела его в тот последний в их жизни совместно проведенный вечер, который был таким же обычным, теплым и счастливым, как многие другие, но запомнился роковым своим завершением.
Отец в тот вечер в своих толстых круглых очках и взъерошенной головой много шутил с Ларисой и баловался с младшей дочерью. Катюша хохотала до слез от папиных «Шла коза рогатая, шла коза бодатая…» и, вырвавшись из рук отца, убегала и, утыкалась с хохотом личиком в мамины коленки, или пряталась за спину старшей сестры, или, чуть не в истерике, убегала в дальнюю комнату, когда «коза» настигала ее и пыталась забодать.
Казалось тогда, в те минуты, это счастье будет всегда с ними.
Лариса запомнила навсегда полный тоски и отчаяния взгляд отца через плечо, когда он уже выходил из квартиры, сопровождаемый плечистыми, крепко сколоченными и безразличными, как механизмы, мужчинами.
Долгими часами под дождем и снегом в наступившей слякоти они с мамой теперь часто стояли у кирпичных, набухающих влагой стен тюрьмы, у обитых железом ворот, чтобы сделать передачу теплых вещей и продуктов и добиться встречи с мужем и отцом.
Во встречах отказывали, а передачи изредка снисходительно забирали, но обратного отклика не было. Все усилия, вся энергия рвущихся от горя сердец, направленная навстречу родному человеку, распадались при встрече с красными кирпичными стенами тюремных казематов, равнодушием и грубостью охраны.
Вестей об отце не было несколько месяцев, и уже на исходе года пришло официальное сообщение: «Ваш муж приговорен к расстрелу как высшей мере социалистической справедливости. Приговор приведен в исполнение…»
По дате выходило, что они с мамой ходили к тюрьме еще долго, почти полгода после того, как отец уже был убит.
Известие о гибели отца разделило жизнь семьи на две, не равные по уровню наполненностью счастьем и достатком доли.
После ареста отца безмолвный укор посторонних, поджатые губы, строгость суждений и сухое настороженное сочувствие знакомых и близких людей стали невыносимы. И легкая на подъем мама, собрав скарб в старый, видавший виды огромный чемодан, подхватила на руки младшую и, взяв за руку старшую дочь, отправилась в большой для нее родной Ленинград. Роковая осень 1937 года вошла в жизнь семьи как разлом, страшное воспоминание и время, когда яркий южный приморский город пришлось сменить на холодное и надменное солнце северной столицы.
Перемена в жизни Ларисы была разительна: беззаботное уютное время, наполненное улыбками и заботой отца и мамы, теплом и морем, когда просыпаешься с ощущением грядущего счастья среди бесконечно родных людей, сменилось прохладой и стылым сырым ветром с моря и Невы, чувством нескончаемой тревоги в ожидании беды, которое не покидало ни утром, ни днем. Вслед СКАЧАТЬ