Не вчера родился. Наука о том, кому мы доверяем и во что верим. Уго Мерсье

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сходятся в том, что люди по большому счету легковерны, чрезмерно почитают власть и крайне склонны к конформизму.

      Может ли все сказанное быть заблуждением?

      На страницах этой книги я шаг за шагом буду оспаривать утверждение, что людские массы доверчивы. Вот – в самом общем виде – мой аргумент.

      Если принять в расчет стратегические соображения, становится ясно, что доверчивостью слишком легко воспользоваться, следовательно, она не адаптивна. Отнюдь не доверчивые, люди снабжены особыми когнитивными механизмами, позволяющими им тщательно оценивать сообщаемую информацию. Вместо того чтобы слепо следовать лицам, пользующимся престижем, или довериться большинству, мы взвешиваем многие признаки, решая, во что поверить, кто знает лучше, кому доверять и что чувствовать.

      Многочисленные попытки убеждения масс, предпринимавшиеся на всем протяжении человеческой истории разными мастерами по части внушения – от демагогов до рекламщиков, не доказывают, что люди легковерны. Напротив, постоянные неудачи этих попыток свидетельствуют о том, как трудно повлиять на людскую массу.

      Наконец, успешность некоторых заблуждений, от абсурдных слухов до веры в сверхъестественное, плохо объясняется склонностью людей к легковерию. Заблуждения по преимуществу распространяются не потому, что продвигаются авторитетными или харизматичными личностями – стороной поставщика. Нет, они обязаны своим распространением спросу, тому, что люди ищут выгод, которые соответствуют уже имеющимся у них взглядам и служат каким-то их целям. Обнадеживает, что значительная часть популярных заблуждений остается, в общем, изолирована от всего прочего в наших головах и не влечет практических последствий, и это объясняет, почему мы можем не особо опасаться, даже если примем их.

      Глава 2

      Бдительность при коммуникации

      Лучший довод в пользу доверчивости состоит в том, что она позволяет нам получать знания у своих сверстников и предков. Предрасположенность повторять то, что делают или думают другие, и опираться на примитивные эвристические модели, решая, за кем именно повторять – делать и думать либо так же, как большинство людей, либо как престижные фигуры, – обеспечила бы нам легкий доступ ко всему изобилию накопленных знаний.

      Этот аргумент, однако, упускает один стратегический элемент, присутствующий во всех формах человеческого взаимодействия. Он предполагает, что люди, которых копируют, делают всё возможное для того, чтобы совершать адаптивные действия и составлять верные мнения. Он не учитывает, что эти лица, может быть, хотят влиять на людей, копирующих их. Зачем им это нужно? Затем, что возможность влиять на других – огромная сила. С эволюционной же точки зрения огромная сила дает огромные возможности.

      Для понимания того, что происходит, когда отдельные лица развиваются до возможности влиять на других, равно как и испытывать чье-то влияние, лучше всего обратиться к эволюции коммуникации. Вытекающие из СКАЧАТЬ