Век серебра и стали. Денис Лукьянов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ площади перед построенным совсем недавно храмом Тота, возвышались величественные обелиски с золотыми ибисами на вершинах. Санкт-Петербург подарил своему небу огромный, будто сотканный из застывшего северного сияния изумрудный купол и два поменьше, по бокам. В остальном архитектуру старого храма сохранили – разве что разбавили рельефы иероглифами и мифологическими мотивами да колонны изваяли под стать египетским.

      Алексас, слегка пошатываясь от резкого запаха сирени, дошел до входа в собор. Бросил взгляд на двух криосфинксов с бараньими головами, привезенных прямо из Карнакского храма Фив. Алексас никогда не понимал, зачем их поставили здесь, – они ведь символизировали Амона, а не Осириса, это теперь знали даже беспризорные мальчишки-газетчики. Алексас, каждый раз оказываясь рядом с этими фигурами, привычно пожимал плечами и делал вывод: понимаю, что ничего не понимаю.

      Поток сильного ветра будто подтолкнул его вперед. Алексас воспринял это как призыв: поддался и чуть ли не ввалился в храм, благо у входа зеваки не толпились. То ли дело во время праздника Пасхи…

      Внутри перехватывало дыхание даже у горожан, которые с этим чудом Санкт-Петербурга не просто свыклись – оно им приелось. Зеркала во все стены и на потолке, рядом с фресками, словно расширяли пространство – равно как и огромные резные колонны, все в иероглифах. Витражные окна с сюжетами смерти и воскрешения Осириса из стеклышек разного оттенка зеленого: изумрудного, мятного, салатового, молочного и лиственного… Из-за такой системы зеркал и витражей зеленоватый свет носился по собору, ни на секунду не замирая. Пробудешь тут слишком долго – начнет казаться, что все изображения, какие есть – на потолке, окнах, стенах, – движутся.

      Но Алексас прекрасно знал, что самое интересное таится в подвальных помещениях. Правда, доступ туда был открыт лишь жрецам-священникам и архиепископу. Как-то Алексас спросил у епископа: почему? Получил пристальный взгляд из-под седых косматых бровей – казалось, этим ответ и ограничится. И всё же продолжение последовало: епископ объяснил, что статуя бога сама по себе излучает такое сияние или, если угодно, энергию, что прихожанам станет дурно. А уж на праздник – когда бог в буквальном смысле входит в статую – эффект подобен взрыву пороховой бомбы, рвущей не плоть, а души. В древности, добавил епископ, статую помещали вглубь храма, в крытые помещения, до которых так просто не добраться, – где и прихожанам будет безопасно, и бог не окажется запятнан человеческим грехом. В соборе Осириса, учитывая проектировку, подход адаптировали.

      Алексас даже успел до начала службы. Встал рядом с одной из колонн, закрыл глаза – и уже начал различать легкий, расслабляющий шум подземных вод…

      – Ну вот и попался!

      Алексас испуганно отшатнулся в сторону, споткнулся и завалился. Прихожане косо посмотрели на него, священники – те немногие, что были рядом, – недовольно цокнули.

      Встав, Алексас отряхнулся, обернулся – и увидел, что стоял спиной к зеркалу. Очень опрометчиво СКАЧАТЬ