– Это был черный стриж!
Она повернулась ко мне, и вдруг заметила, как ее стопы упираются в мое бедро. Прозвучало быстрое «прости!», и Эл, волнуясь, поправила юбку, «правильно» усаживаясь на сидении. С той минуты веселье кончилось. Впереди нас ждал Брауншвайг, а за ним – Берлин, в канцелярии которого мы перестанем быть «женихом и невестой», и окончательно превратимся в Харри и Агну Кельнер, – богатых немцев, которым нужно узнать, как пройти «наверх», в логово самого Грубера.
***
Эл скрылась за дверью ателье на Унтер-дер-линден два часа назад, а я остался ждать ее в машине. Это было пятнадцатого февраля, с момента начала власти Грубера прошло почти две недели, и за это время Берлин успел сильно измениться. Флаги со свастикой, где кровавый круг обрамлял белый, приковывая внимание к черным крючьям в центре, трепал холодный ветер. Несмотря на холод, на улицах было очень многолюдно, правда, как мне казалось, движения прохожих были резкими и хаотичными, – как у марионеток, еще не привыкших к ниткам, незримо связавшим их по рукам и ногам.
Дверной колокольчик мягко прозвенел, дверь открылась и пропустила Элис. На ней было свадебное платье и белая шляпка с вуалью, которая наполовину скрывала лицо. Она улыбнулась мне, и села рядом, говоря, что теперь мы можем ехать на Александерплатц. Помню, что при взгляде на нее, еще более красивую, чем прежде, и очень взволнованную, – может быть, виной тому была обстановка всех последних дней, – я не знал, что сказать.
Я застыл, как немой соляной столб, и только молча смотрел на нее, пораженный ее красотой и сиянием. Элис улыбнулась мне, – весело, открыто и чуть нервно, с дрожащим в улыбке уголком полных губ, – и явно ожидая от меня каких-нибудь слов. Но я, как это часто со мной бывает, молчал, не находя подходящих слов, которые могли бывыразить… я схватился за руль, момент прошел, и Элис перевела взгляд на дорогу, молча рассматривая прохожих.
Согласно заданию, свадьба Харри и Агны Кельнер должна была быть скромной, но со свидетелями. Не найдя никого из проходивших мимо людей на эти почетные должности, мы решили, что возле канцелярии, на самой оживленной берлинской улице, свидетелей будет более, чем достаточно.
Церемония прошла быстро и точно, четко уложившись в пятнадцать минут, которые были отведены на регистрацию каждой пары. Мы уже подходили к «Мерседесу», когда дорогу нам перешел высокий, толстый мужчина. Он остановился перед нами и ждал, пока мы поравняемся с ним. При необходимости, я еще мог выстрелить в него из вальтера, но что было бы потом, когда меня схватили бы и обвинили в покушении, – или даже убийстве, – самого Херманна Гиринга? А передо мной и Эл стоял именно он, рейхсминистр авиации Третьего рейха. Я не успел подумать о том, догадалась ли Элис, кто он, – искусственная улыбка раздвинула его губы, когда мы остановились рядом СКАЧАТЬ