Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы. Коллектив авторов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы - Коллектив авторов страница 15

СКАЧАТЬ следует вспомнить, что в традициях православного церковного права смертная казнь за еретичество практически не применялась[149].

      На наш взгляд, переводы с еврейского не играли главной роли в генезисе ереси «жидовствующих». Как явствует из наших источников, а также судя по историческим примерам, гораздо большее значение в деле «соблазнения» христиан в иудаизм имели традиционные тексты Ветхого Завета, Десятословие Моисея и др.[150]. Снабженные соответствующим комментарием, они легко могли направить ум клириков по пути, подсказанному иудейской пропагандой.

      Антииудейская полемика в средневековой христианской литературе настолько распространена, что некоторые исследователи считают ее литературной формой, отрицая за ней всякую историческую действительность. А. Харнак полагал, что диалоги с иудеями и попытки их обратить вовсе не могли иметь места в реальности[151]. Это мнение во многом было обусловлено представлениями о невозможности иудейского прозелитизма. Между тем с античных времен через все Средневековье иудейский прозелитизм сохраняет свое значение[152].

      До начала XIII в. в большинстве стран Европы евреи воспринимались христианами в основном не как враги веры, но как носители ветхозаветной традиции, которая свидетельствовала об историчности Христа. По словам СМ. Дубнова, «доходило до того, что иногда католики из высшего общества посещали синагоги во время богослужения и охотно слушали речи еврейских проповедников»[153].

      Ситуация иудейского прозелитизма питала необходимость постоянно отстаивать истины христианства в сознании христиан. По этой причине адресат антииудейской литературы, конечно, не убежденный приверженец иудейской религии, а читатель-христианин или иудей, принявший или склонный принять крещение[154]. Функция антииудейской литературы оказывается двойной: наряду с полемической, она является апологетической и дидактической. Очевидно, в зависимости от ситуации полемическая функция того или иного памятника могла усиливаться или ослабевать, обретать актуальность или утрачивать ее. Стоит согласиться с Е.Г. Бодолазкиным в том, что «причина предпочтительности антииудейской религиозной полемики для средневековых авторов лежала в генетических связях христианства с иудаизмом»[155]. Безусловно, что вопросно-ответная форма являлась наиболее предпочтительной, поскольку облегчала восприятие этих текстов для читателей.

      Полемика с иудеями начинается одновременно с крещением Руси. В литературных памятниках она даже предшествует этому судьбоносному для Восточной Европы событию. Один из наиболее известных эпизодов иудео-христианского диалога дает нам деятельность первоучителя славянства Константина-Кирилла Философа. Весной 861 г. в столице Хазарии состоялся диспут о вере между Константином-Кириллом и раввинами. Насколько можно судить по тексту «Жития СКАЧАТЬ

<p>149</p>

Приведем несколько примеров из Кормчих XV в. Рак, 70-е Правило Святых Апостолов предписывало к уклонившимся в жидовство отлучение: «Рече бо аще который епископ или прозвитор или диакон или всяк священнического чину постится со июдеи или празднует с ними или приимет от них праздника их честь, рекше опреснокы или ино что таковых да извержется, мирский же человек да отлучится» (РНБ. Соловецкое собрание 477\496 (далее: Сол.). Л. 322. Кормчая конца XV в.). Такую же норму предусматривало 12-е правило апостола Павла: «Еленьскым баснем последующе и жидовьским обычаем, аще не отступят того, да извергуться» (РНБ. ОСРК. Б. П. 119. Л. 149). 73-й канон Василия Великого предписывал: «Отвергиися Христа преступив тайну спасениа во вся лета живота своего дольжен есть плакатися, во исходе лет жития стнь сподобиться веруя человеколюбцу Богу» (РНБ ОСРК. Q. П. 49. Л. 317 об. Кормчая первой четверти XV в.). 1-е правило Григория Нисского гласило: «Аще кто Христовыя веры отверглься бысть июдей или идолослужитель, или манихей… да пребудет пакы непричастен до кончины, аще же мучением и нужею мук преступил буде запрещение блудника да приимет» (РНБ. Соф. собр. № 1173. Л. 298 об.-299. Кормчая 1470-х гг.). Лишь в Градском Законе предусматривалась смертная казнь для иудея, совратившего христианина в иудаизм: «От 39 грани. Правило 32. Аще жидовин дерзнет развратити христианский помысл главней повинен казни» (РНБ ОСРК. F. П. 119. Л. 116 об.-117. Кормчая начала XV в.).

<p>150</p>

Приведем в качестве примера один из рассказов Скитского патерика по списку ГИМ. Епархиальное собрание (далее: Епарх.). № 379 Л. 352–354 – «О мнисе, бывшем в горе Синайстем и потом же шед и бысть евреин»: «…мних некий, живя в горе Синайской многим постом и бдением тело свое изнуряя в келий затворився многими леты. После же неким дияволим откровением, сонными мечтаниями поруган к июдейской вере устремися. Показав бо ему диявол множицею сониа сбывшаюся и сим прельстив окаянного, показав ему потом собор апостольский и мученичь-ский и преподобных и страстотерпцев вся христианы темным и мрачный и всякого студа исполнен, на ином же месте – Моисея и пророкы и богомерзкого собора иудейскаго светлым светом освещаемый и в радости неизреченный и ликующий. Сия узрев, помраченный той мних и не мог рассудити бесовское мечтание… В той час по закону иудейскому обреза вся и жену поят. Начат же окаанный хулити на христианы, яко прелщены суща и иудейскую утверждати ересь, яко добрую сущу и богоугодную. Тем же беззаконим иудеем блажааху его и имяху того, яко другаго Авраама… По мале же времени постиже его гнев Божий и истая тело его от многаа сгнития и смрада, яко и червем многым исходити от тела разлучися». Этот рассказ впоследствии использовал в своем «Просветителе» Иосиф Волоцкий.

<p>151</p>

Натаск А. Die Altercatio Simonis Judaei et Theophili Christiani, nebst Untersuchungen über die anti-judische Polemik in der alten Kirche // Texte und Untersuchungen zur Geschichte der altchristlichen Literatur. Berlin, 1991. Bd. 1. S. 63–74.

<p>152</p>

«Своеобразие форм иудейского прозелитизма, сохраняясь вплоть до времени появления «новых варваров», готовило почву для будущих этнических изменений в составе общин и включения в них представителей иных конфессий» (Катаев СВ., Кашовская Н.В. Иудейская диаспора на Босфоре по данным археологии // Archeologia Abrahamica: Исследование в области археологии и художественной традиции иудаизма, христианства и ислама. М., 2009. С. 61–62). Даже склонный скептически оценивать успехи иудейского прозелитизма Кеннет Стоу замечает: «После обращения дьякона Бодо в 839 г. при дворе императора Людовика Благочестивого на протяжении последующих веков не иссякала тоненькая струйка прозелитов, особенно из среды духовенства» (Стоу К. Отчужденное меньшинство: Евреи в средневековой латинской Европе. Иерусалим; М., 2007. С. 80).

<p>153</p>

Дубнов СМ. История евреев в Европе. Т. 1. Средние века до конца крестовых походов. М., 2003. С. 79. См. также: Прозелиты // Краткая еврейская энциклопедия. Т. 6. Кол. 795–802.

<p>154</p>

К примеру: «Кардинал Петр Дамиани со скорбью отмечает тот факт, что евреи часто побеждают на диспутах. К нему самому обращались священники с просьбой дать им материал для опровержения иудейских доводов» (Дубнов СМ. История евреев в Европе. Т. 1… С. 114). Мнение о том, что антииудейские тексты были чтением для христиан и имели дидактическое (неполемическое) значение разделяют Г.М. Прохоров (см.: Прохоров Г.М. Иоанн Кантакузин. Беседа с папским легатом. Диалог с иудеем и другие сочинения / Предисл., пер. с греч., коммент. Г.М. Прохорова. СПб., 1997. С. 33–35) и Е.Г. Водолазкин (см.: Водолазкин Е.Г. Всемирная история в литературе Древней Руси. Мюнхен, 2000. С. 116).

<p>155</p>

Водолазкин Е.Г. Всемирная история… С. 110. Е.Г. Водолазкин почему-то выделяет лишь апологетическую функцию антииудейских трактатов, отказывая им в полемичности: «Сочинения эти не ставили полемических задач и предназначались для христиан» (Водолазкин Е.Г. Всемирная история… С. 117).