Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

      Представляется, что только в результате Брестской унии и признания ее Сигизмундом III православные элиты осознали, что в сущности речь уже шла не о защите собственной доктрины от влияния тех или иных «еретиков», а о свободе вероисповедания и о самом существовании в Речи Посполитой православной церкви. Политический союз православной и протестантской шляхты оформился уже на сейме 1596 г. 3 мая протестантские и православные послы сейма совместно потребовали «процесса Варшавской конфедерации», то есть оставления в силе постановлений конфедерации и принятого ею законодательства. Когда из-за угрозы срыва сейма Сигизмунд III вместо этого согласился только на продление «конституции о беспорядках» от 1593 г., протест заявили сначала православные послы, и, как отметил Томаш Кемпа, это было их первое выступление на сейме Речи Посполитой в защиту религиозных прав[164].

      Одним из последствий синодов 1595 и 1596 гг. стало появление нового качества в отношениях между шляхетским государством и церквями, а признание Сигизмундом III Брестской унии должно было стать тревожным сигналом как для исповедующих православие, так и для евангеликов, и даже для слоев населения, не принадлежавших к политической элите. Виленский гродский писарь Щенстный Бохуматка писал Кшиштофу Радзивиллу, по прозвищу «Пёрун»[165], что он не сомневается в том, что католики стремятся «do złamania konfederacyjej, pierwej Ruś potrwożyć, ku sobie zniewolić, a potym snadź i do ewanielików i sasów ponieść się»[166] [167]. В чем состояли намерения католического епископата и королевского двора – было тайной полишинеля, а при возникновении политической угрозы общность интересов протестантов и православных взяла верх над теологическими разногласиями. Начался период их союзнических отношений, которые были направлены против католиков. Только тогда и среди православных возникло ощущение угрозы их сословным и политическим правам, а общей целью деятельности «диссидентов» и «дизунитов» в парламенте стало отстаивание «процесса» (законодательства) Варшавской конфедерации, а также законодательного оформления прав и привилегий православной церкви в Речи Посполитой[168].

      Перевод с польского Стефании Кочегаровой

      В.А. Аракчеев, А.А. Селин (Псков)

      Русско-польские отношения на северо-западной границе России на исходе Смуты и перемирие 1617 г

      В январе 1642 г. псковский служилый человек А.Л. Ордин-Нащокин, будущий «канцлер» русского правительства, получил распоряжение провести межевание русско-шведской границы в районе Псково-Печерского монастыря и шведского Нового городка (совр. Вастселийна). Результаты работы межевой комиссии впоследствии были объединены с документами межевания 1651 г. в один столбец, находящийся в составе фонда Приказных дел новой разборки[169]. В числе документов, подтверждавших позиции российской делегации, в столбце СКАЧАТЬ