– Насчет чего? – впервые с начала разговора Терренс совершенно перестал работать челюстями.
– Насчет разницы полов и возрастов, – быстро нашелся Сол, хотя сперва хотел спросить об источнике этой самой злости в детские годы, причиной которой, в числе прочего, могла служить и фамилия Терренса. И немедленная реакция на еще не услышанный вопрос подсказывала Солу, что, скорее всего, подобный вопрос Терренс слышал уже неоднократно и даже боялся его.
– А, это. Нет, тут никакой разницы нет, – с видимым облегчением ответил Терренс, и, вооружившись ножом, принялся разрезать отбивную котлету в своей тарелке. – Я одинаково люблю проклинать всех подряд: мужчин и женщин, стариков и детей. Все они мне одинаково противны.
Сол усмехнулся и тоже обратил свое внимание к еде. Вообще, он не планировал сегодня обедать в столовой, о чем еще утром предупредил попавшуюся ему на глаза Луизу, но после приема у доктора Майера он вдруг ощутил непреодолимое желание человеческого общества. Желание вовсе ему не чуждое, но в настоящее время труднообъяснимое. Первым делом, он хотел зайти к Наоми и пригласить ее вновь прогуляться после обеда, как и вчера. Он даже впервые ощутил некоторый интерес к усадьбе и немного побродил по ее закоулкам, рассчитывая встретить Наоми в холле, когда она будет покидать здание после своего приема, поскольку именно ее доктор Майер принимал вслед за Солом. Но тут ему повстречался именно Терренс, который спешил к обеду еще за полчаса до назначенного времени, сам собой завязался разговор и Сол принял приглашение пообедать в компании.
– Какой день ты уже здесь?
– Сегодня одиннадцатый, – ответил Терренс.
– И как? Есть толк?
– Определенно.
– Расскажешь?
Терренс отвлекся от еды, даже отложил свои приборы и внимательно посмотрел Солу в глаза.
– А как это можно рассказать? – недоуменно спросил он после десятисекундного молчания. – То есть… я бы и рад рассказать, как все меняется, но понимаю, что сделать этого не смогу. Я словно меняюсь внутри и тот я – старый и ненужный – перестает мыслить и воспринимать, а новый я уже не могу воспринимать свое прошлое теми же глазами. Ну, вот видишь, получается какая-то ерунда. В общих чертах может что-то и прорисовывается, но рассказать о каком-то алгоритме превращения у меня никак не получится.
– Но все-таки ты чувствуешь, что в скором времени будешь готов взять свою злость под тотальный контроль?
Терренс пожал плечами.
– Я чувствую, что меняюсь, а как там будет дальше, пока не могу знать. Самое главное впереди. Хочешь, секрет открою?
– Давай.
– Толк от сеансов движется в геометрической прогрессии, – перейдя на полушепот и подавшись немного вперед, заговорил Терренс. – Если первый сеанс равен двойке, то десятый – это уже десятая степень двойки. А последние три сеанса СКАЧАТЬ