Бабушка, или Наследство тевтонских рыцарей. Юлия Эфф

Чтение книги онлайн.

      Такой поворот беседы Леня ожидал, но ужас как не хотелось врать лишний раз. Про родственников Виталия он-то узнал многое, но стоит ли всё это повторять? Бабушка знает всё, а начнёт он с подробностями расписывать – заподозрит неладное. Про заикание и хриплый голос тоже, пока не спросит, можно умолчать.

      – Д-да всё нормально, б-ба. Горло б-болит немного, трудно разговаривать. Д-давай я тебя лучше п-причешу? Б-будешь к-красивая…

       Старушка рассмеялась тихонько:

      – Причеши, внучок, причеши… Прыткий какой. Но ты мне нравишься. Молодец, что приехал, не побоялся сплетен. В городе-от другой народ поживает, посмелее наших-от…

      – Ну что т-ты т-такое говоришь… Где у тебя расческа?.. Я сп-пециально для тебя в городе п-прихватил книгу с рассказами, сам не успел п-почитать, но, говорят, интересные…

       А вот тут Леонид соврал. Прихваченная по какому-то наитию книжица с рассказами Василия Шукшина была читана не раз в клинике престарелым бабулькам. Рассказы были простосердечные, публика приходила в восторг и охотно подключалась к обсуждению. Так коротать время было легче: глядишь, какая бабка после прочтения пустится в воспоминания, а то и отяготится мыслями на полдня, ты после ночной смены и вздремнуть успеваешь…

       Старушка опять засмеялась довольно:

      – Почитай, милый, почитай, – расчёску тут же выудила из рядом стоявшего комода, пошарив уверенно в ящике негнущимися пальцами.

       Виталий как в воду глядел: режим дня у старушки, и правда, сбился. Всю ночь она была бодра, оживлена, ни разу не попросилась в туалет, не соблазнилась на чай. Рассказы балагура Шукшина повеселили, сама в воспоминания не особо пускалась, получая удовольствие от совсем охрипшего через полтора часа голоса внука. Потом, наконец, обратила на это внимание и заставила Лёню заварить траву, хранящуюся всё в том же дубовом комоде, в холщовом мешочке.

      Чай с травяным сбором подействовал быстро: снова выступила испарина на груди и спине, и, одновременно, стало клонить в сон. То ли заметив это, то ли сама устав, бабушка благодарно остановила беседу, сказав, что хочет вернуться в свою комнату. У двери попрощалась, не позволив довести себя до кровати, спросила, останется ли внук ещё на ночь, получив утвердительный ответ, привычно тихо засмеялась и закрыла за собой дверь.

       «Старушка совсем и не вредная, – довольно похвалил сам себя за выдержку Лёня и потёр отёкшее от бессонницы лицо. Где-то пели один за одним петухи. «Вот тебе и ночные посиделки…» – добавил про себя, взглянул на циферблат, над которым целлулоидная птичка несколько раз за ночь выскакивала и торопливо выкрикивала ку-ку, – маленькая стрелка приближалась к пяти.

      Лёня сел в хозяйкино кресло, которое внезапно оказалось слишком удобным, устроился, натянул плед, кутавший полчаса назад ноги слепой, – и моментально уснул.

       Маятник на часах, придумав, что его смена закончилась, перестал двигаться сразу после того, как кукушка отсчитала пять утра.