– А не мешало бы! – презрительно заметила княгиня. – В вашей спальне найден спрятанный мужчина!
– Спрятанный в ее спальне мужчина! – с жестокой радостью в душе и с притворным негодованием на лице воскликнул встрепенувшийся аббат.
– Мужчина в ее спальне! – прибавил Трипо. – Надеюсь, это тоже занесено в протокол?
– О да! да! – с торжеством воскликнула княгиня.
– Конечно, это был вор, – лицемерно заметил доктор, – это само собою разумеется! Иное толкование… совершенно неуместно.
– Ваша снисходительность к мадемуазель де Кардовилль вводит вас в заблуждение, – сухо возразила ему княгиня.
– Знаем мы этих воров, – сказал Трипо, – обыкновенно они бывают молодыми, богатыми красавцами!
– И вы ошибаетесь, господин барон, – продолжала госпожа де Сен-Дизье. – Мадемуазель не метит столь высоко… Оказывается, что ее увлечения не только преступны, но и низки… Теперь мне понятно, почему она афиширует симпатию к простонародью… Это тем трогательнее и интереснее, что человек, спрятанный в ее спальне, был одет в рабочую блузу.
– В блузу? – с отвращением заметил барон. – Так, значит, это был простолюдин? Волосы встают дыбом от ужаса!..
– Он сам сознался, что он кузнец, – сказала княгиня, – но следует сказать, этот кузнец очень хорош собой! Зная поклонение этой девицы красоте во всех ее формах, становится понятно…
– Перестаньте, мадам, перестаньте наконец! – вырвалось невольно у Адриенны. Она до сих пор молчала, не удостаивая тетку ответом, хотя гнев и чувство обиды все более и более овладевали ею. – Довольно! Я сейчас чуть было не стала объяснять вам, в ответ на ваши бесчестные намеки, свое поведение… но больше я не поддамся такой слабости!.. Но одно слово, мадам!.. Значит, этого доброго, честного рабочего арестовали?
– Конечно! Его взяли и под конвоем отправили в тюрьму. Это разрывает ваше сердце, не так ли?.. – с торжеством воскликнула княгиня. – Оно и видно… вы разом утратили вашу ироничную беззаботность. Несомненно, ваша нежная жалость к этому красивому кузнецу очень глубока!
– Вы совершенно правы, мадам; насмехаться над бесчестными поступками время прошло. Надо приняться за другое, – ответила Адриенна, чуть не плача при мысли об огорчении и испуге семьи Агриколя.
Затем, надев свою шляпку, она обратилась к Балейнье:
– Доктор, я только сейчас просила вас о протекции у министра…
– Да, дитя мое… и я с удовольствием готов служить вам.
– Ваша карета внизу?
– Да… – протянул доктор с удивлением.
– Так свезите меня к нему сейчас же. Он не может отказать СКАЧАТЬ