Легко понять после этого предисловия, какие чувства волновали каждого из действующих лиц этой сцены.
Княгиня сидела в большом кресле у камина.
Аббат стоял возле него.
Доктор Балейнье за письменным столом перелистывал биографию барона Трипо.
Сам барон, казалось, внимательно изучал картину на библейский сюжет, висевшую на стене.
– Вы желали меня видеть, тетушка, чтобы побеседовать о каких-то важных делах? – спросила Адриенна, прерывая воцарившееся при ее входе неловкое молчание.
– Да, мадемуазель, – ответила княгиня очень строго и холодно, – дело весьма важное и требует серьезного разговора.
– Як вашим услугам… Не перейти ли нам в библиотеку?
– Незачем. Мы будем говорить здесь. – Затем, обращаясь к маркизу, доктору и барону, княгиня прибавила: – Прошу вас садиться, господа.
Мужчины сели около стола.
– Помилуйте, тетушка, но какое дело этим господам до нашего разговора? – с изумлением спросила Адриенна.
– Это старые друзья нашей семьи. Их интересует все, что касается вас, и вы должны с благодарностью принимать и выслушивать их советы…
– Я не сомневаюсь, тетушка, в искренней любви к нашей семье маркиза д'Эгриньи; еще меньше подлежит сомнению бескорыстная преданность господина Трипо; доктор – один из моих старых друзей, все это так… Но прежде чем согласиться, чтоб они были зрителями или, если вам угодно, поверенными нашей беседы, я желала бы знать, о чем пойдет речь.
– Я думала, что среди всех ваших странных притязаний вы хоть одним владеете по праву. Вы выдавали себя за особу смелую и прямую.
– Ах, тетушка, – с насмешливым смирением проговорила Адриенна, – я не больше претендую на прямоту и смелость, чем вы на искренность и доброту… Примиримся раз и навсегда на том, что мы именно таковы, какими являемся на самом деле… без всяких претензий.
– Положим, что так, – сухо сказала княгиня. – Я ведь давно привыкла к выходкам вашего независимого ума. Но мне кажется, если вы так смелы и прямы, как утверждаете, то вы, верно, не побоитесь сказать в присутствии этих господ, достойных уважения, то, что сказали бы мне наедине…
– Значит, я должна подвергнуться настоящему допросу? По поводу чего?
– Никакого допроса нет. Поскольку я имею право заботиться о вас и так как я слишком долго потворствовала вашим капризам… я решила положить конец всему этому. Все и так слишком затянулось. Я хочу теперь же, в присутствии наших друзей, заявить вам свое непоколебимое решение относительно будущего… У вас до сих пор ложное и весьма неполное представление относительно той власти, СКАЧАТЬ