Суперневезучая. Дарья Калинина

Чтение книги онлайн.

      – На домашний телефон звонила. А он у меня снабжен АОНом.

      – Так телефон этой Наташи у тебя высветился и записался?

      – Угу.

      И Лиза потянулась к невзрачной серой коробочке, к которой шли провода от домашнего телефона.

      – Может быть, выглядит и не ахти, зато срабатывает безотказно, – пояснила она. – Витальке этот АОН ужасно не нравился. Он все время норовил заменить его на более современный и стильный.

      Но, увы, все более дорогие и навороченные устройства отказывались считывать все телефоны подряд. А вот изделие неких кустарей-самоучек безотказно работало, высвечивая ядовитые красные циферки на своем дисплее уже со второго гудка.

      – Он может запоминать до десяти номеров, – пояснила Лиза и наконец зевнула. – Так, посмотрим. Ага, последними мне звонили Лешка и Верунчик.

      – Кто это Лешка?

      – Лешка – это мой коллега по работе.

      – Тот самый, которому ты передала всех своих клиентов?

      – Точно.

      – А Верунчик?

      – Верунчик – это моя тетя.

      – Тетя? И ты зовешь ее просто Верунчик?

      – Да? А что? Мы с ней почти как сестры.

      Сама Мариша обращалась к своей тете – Серафиме Ильиничне – исключительно по имени и отчеству. Ну, иногда называла ее тетя Серафима или тетя Фима. Но чтобы там Фимка, Фимулька или даже Фимочка! Такое панибратство Марише и в голову не приходило.

      – Ладно, Верунчик так Верунчик, – пробормотала она.

      В конце концов, в каждой избушке свои погремушки. И со своим уставом в чужой монастырь не лезут. Охота Лизе звать свою тетю Верунчиком, пусть зовет. Какое ей, Марише, до этого дело?

      – Наверное, вы очень близки с тетей, – только и сказала она.

      – Нет. Не очень. Тетя у меня человек своеобразный. Художница.

      – В самом деле? Она выставляется? У нее бывают выставки?

      – М-м-м… Нет, что-то не припомню. Да и ее работы… Они, как бы это помягче выразиться, они на любителя.

      Другими словами, полотна Лизиной тетки не пользовались чем-то даже мало-мальски смахивающим на успех.

      – Но Верунчик все равно считает, что ничем другим она заниматься не может. Что живопись – это дело ее жизни. И плевать она хотела на всех, кто этого не понимает.

      – Оставим твою тетку в покое, – решила Мариша.

      – Да, оставим. Только… только странно.

      – Что странно?

      – Верунчик мне никогда не звонит на домашний телефон.

      – Почему?

      – Не хочет общаться с Виталькой.

      – Он критиковал ее полотна?

      – Не в том дело, – поморщилась Лиза, явно с трудом сдерживая подступающую зевоту, наконец-то стало действовать введенное ей снотворное. – Многие ее критикуют, Верунчику критика по фигу. Нет, Виталька ей не нравился… Ну, не знаю, за что он ей так не нравился. Просто не СКАЧАТЬ