Похитители старичков и старушек. Марка сказочника, или Опус, Кропус, Флопус!. Игорь Жуков

Чтение книги онлайн.

      – Кажется, со мной приключилось приключение, – медленно произнёс старичок. – Что ж, скажи ещё спасибо, что живой!

      Он дополз до своей квартиры.

      По лестнице на второй этаж бедняга поднимался следующим образом: загнутым концом трости цеплялся за решётку, на которой держатся перила, и подтягивал своё немощное тело вверх.

      Дома Кокоша Шляпкин прилёг на диван и тревожно задремал, забыв даже запереть дверь.

      На диване его и застали Семён Семёнович и Пёсик Фафик.

      Глава третья,

      в которой много говорят о темноте, Фантомасе и краковской колбасе, а Пёсик Фафик очень застыдился

      Кокоша Шляпкин приоткрыл правый глаз и увидел Пёсика Фафика.

      – А скажите честно, собака: боитесь ли вы темноты? – вяло спросил он.

      – Честно говоря, боюсь, – не растерявшись, ответил Фафик. – Хотя и не должен бы по службе. Я ведь иногда дом сторожу по ночам. Когда сигнализация портится. Иной раз сидишь возле будки – вдруг такое примерещится! То бандит с ножом, то старуха с кочергой, то какой-нибудь собачий Фредди Крюгер. Подбираются к тебе, замахиваются… «Ну, думаешь, всё! Прощай, брат Фафик!»

      – И что дальше?

      – А ничего… Только эти чудовища замахнутся – и сразу тают в темноте, расплываются. А сердце моё – БУМ-БУМ-БУМ! – от страха… Правда, потом в доме то велосипеда недосчитаются, то банки солёных огурцов…

      – Помню, помню! – вмешался наконец в разговор Семён Семёнович. – Хороший велосипед был, немецкий трофейный! Пришлось новый покупать.

      – А, и вы здесь, мой молодой друг! – Кокоша Шляпкин открыл левый глаз. – Что ж, вы пришли вовремя. Вы пришли, чтобы мне на закате дней было кому поведать мою печальную и ужасную историю… Я теперь навсегда боюсь темноты и спать буду только с включённым светом!

      И старичок куплетист, вздыхая и всхлипывая, рассказал о мешке, глухом голосе и Полтавской битве.

      Пока он говорил, Семён Семёнович расхаживал взад-вперёд по комнате и всё время натыкался на старинный письменный стол под зелёным сукном.

      – Да, – воскликнул он, когда Шляпкин закончил. – Весело до ужаса!

      – Ну вы всегда скажете что-нибудь такое! – вырвалось у Фафика. – Как это: «весело до ужаса»?

      – Ну, например, так. Когда мне было лет девять, я обнаружил у себя в почтовом ящике письмо.