Барвенково – Сталинград. Цена хрущёвской подлости. Николай Фёдорович Шахмагонов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Она вошла спокойно, без волнений. Села на предложенный стул.

      – Настья, – проговорил Ганс Зигфрид, – Вы ни есть та, что на самом деле. Вы ни есть дочь враг народ.

      Ганс Зигфрид обычно говорил на удивление чисто на русском языке, но, когда волновался, начинал ломать некоторые слова. Настя поняла, что он чем-то взволнован, но предпочла промолчать, чтобы дождаться каких-то разъяснений.

      – Мне наши не верить, мне мои сомневаться.

      Он понял, что говорит не так чисто, как может и перешёл на немецкий, на котором Настя говорила прекрасно. Пояснил, что её работой на радиостанции заинтересовались. Не пояснил кто. Да ведь никто и не заметил посланного ей сообщения. Зигфрид сказал так на всякий случай, чтобы избежать просьбы снова допустить её до радиостанции. Хотя бы один раз. Но этот один раз мог стать последним для неё.

      Посмотрел внимательно. Настя молчала, внимательно глядя на него. Не возражала. Почему? Наверное, не считала нужным. Раскрыта – значит, раскрыта. Что поделать?!

      И тогда он заговорил о том, что вот только недавно, нынче утром, случайно узнал, что из-под Москвы срочно перебрасываются две пополненные почти до штата дивизии – танковая и пехотная. Он сделал паузу, внимательно посмотрел на Настю и спросил:

      – Вы хотите знать, куда они направляются?

      Настя молчала.

      – Я знаю, что вы хотеть это знать! – снова заговорил он по-русски: – Очень хотеть, чтобы сообщить о том Афанасию Петровичу.

      Настя размышляла, как ответить, а он посмотрел на неё внимательно и сказал:

      – Настя… Я спрашиваю вас о том, потому что мне надо знать, что спрашиваю. Вы должны мне сказать. Вы должны мне верить. Вы должны мне признать. Вы скажите зачем это есть мне знать? Это нужно знать, чтоб сказали Вы мне. Мне, если нужно для германский армия, можно узнать, если отдать вас в гестапо. Но мне нужно знать сам. Мне сам.

      Он снова стал говорить с акцентом, а Настя не могла понять, что же его так разволновало.

      – Мне тоже нужно то, что знать передать Афанасий Петрович. Вы меня понимать? Если вы дочь враг народа, если к нам пришёл сам, то можете хотеть донести на меня.

      Настя понимала, что сказанное Зигфридом может быть, как правдой, так и провокацией. Он, конечно, как кадровый разведчик, мог догадаться о её странной роли в прошедших событиях.

      – Вы любить Афанасий Петрович. Я знал я… понял это ещё там…

      До сих пор он спокойно относился к её молчанию, но вдруг резко сказал:

      – Настья, вы должен мне признать… Это важно. Мне стал мало верить. Когда я спросил, куда направляются дивизии, мне не сказал… Мне не доверять. Но дивизии ушли…

      И он пояснил о том, что предупредил Афанасия Петровича Ивлева о готовящейся на одном из направлений крупной измены, которая может стать равной измене или изменам сорок первого. Он говорил о том, что пытался СКАЧАТЬ