Экзистенциализм. Период становления. Петр Рябов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в этих двух библейских книгах можно найти отчетливые экзистенциальные мотивы, но ограничимся этим.

      Также экзистенциалисты очень любят и часто ссылаются на Сократа. Человеческая субъективность, личность, вопрошание, истина – как нечто не записываемое на бумаге, принципиально не объективируемое. Стремление пробудить человека от спячки, побудить к самосознанию и самоопределению – вот ведь в чем состояло дело Сократа.

      Также в высшей степени экзистенциальным мыслителем называют Августина Аврелия. Августин, в эпоху крушения Античности, зарождения христианства, – человек, который вопрошает «кто я такой?» перед лицом рухнувшего опустошенного мира и Бога, человек, который открывает в европейской традиции жанр автобиографии, говорит: «Тайна великая есть человек». Вся философия Августина пронизана экзистенциальными мотивами. Мир рухнул, все неопределенно, только, говоря словами Сартра, «голый человек на голой земле» перед лицом загадочного Бога и рухнувшей вселенной – чем не экзистенциальная ситуация?

      Но, конечно, не только у профессиональных философов, но и у поэтов можно найти экзистенциальные мотивы. Можно бесконечно называть имена, но я не буду. Я назову только еще два имени поэтов, двух совершенно разных эпох и разных стран, китайца и француза, которых можно отнести к отдаленным прародителям экзистенциализма. Они совсем не похожи, и все же есть нечто общее, общечеловеческое в их судьбах и мироощущениях. Один – мой любимый средневековый китайский поэт Ли Бо. Это поэт-странник, поэт-одиночка, в его стихах – бунт человека перед лицом неумолимой смерти:

      Хочу ли знатным и богатым быть?

      Нет, время я хочу остановить!

      С другой стороны, загадочный поэт-бродяга французского Средневековья, Франсуа Вийон. Все его произведения можно разобрать на экзистенциальные цитаты. Я думаю, все слышали эти поэтические строки Вийона: «Я всюду принят, изгнан отовсюду», «Я знаю все, но только не себя», «Но где же прошлогодний снег?» В них – мятущаяся душа бродяги, бунтаря, странника-одиночки, человека, вдруг ставшего для себя смертельным вопросом и ощутившего свой разлад, несамотождественность, проблематичность.

      Поскольку я, по крайней мере наполовину, являюсь историком, напомню: одна из вечных, мучительных и принципиально неразрешимых тем историков – это начало. Собственно, с этого началась и философия – с вопроса о начале. Ведь как только мы находим какое-то начало чего-то, выясняется, что что-то было и до него. Поэтому мучительная отправная точка для меня – с чего начинать разговор об экзистенциализме? Ведь вся человеческая культура пронизана экзистенциальными мотивами и вопросами. Но надо решиться и с чего-то начать, тем более что время наше ограничено полутора десятками лекций.

      Еще одна фигура, на которой можно было бы задержать внимание, говоря об истоках экзистенциализма, – Мишель Монтень, великий французский философ Возрождения, изобретатель столь дорогого СКАЧАТЬ