Правда, зачем во Франции шестнадцать этажей неуклюжих балконов? Кажется, только поэтому они всё ещё стоят здесь. И только поэтому некоторые художники ещё ходят по нашим улицам. Потому что во Франции слишком мало места. Так и мне, автору, приходится рисовать разваренный российский городишко середины лета, кажется, только поэтому. А рисовать нужно достоверно, чтобы читатель видел! Тут нарисую дома, улицы, прохожих. Всё блеф! Музин шёл, глядя под ноги, где рябые тротуары обнимались с почвой газонов. Мышечная память вела его по стёртым пешеходным, а потом вдоль дворов до ЖД-станции, где рядом был спуск в подвал и дрянная вывеска бара.
Липкий воздух питейной и ритмичная музыка. В ряд устроены столики с диванами. Барная стойка по левую руку, а справа телевизор с вечным футболом. Борис прошёл вглубь; миновал фанатов и буйных пьянчуг, пока, наконец, не увидел трёх мужчин за отдельным столиком.
– Музин, здорова! – крикнул первый, сидевший ближе всех.
– Вечер добрый, господа, – картинно кивнул художник и подал руку.
– А мы с парнями тебя вспоминали.
– Чрезвычайно рад, надеюсь, был повод приятный.
– Куда-то ты пропал, говорим, давно не видно.
Музин сел за стол. Пред ним предстали три товарища и три кружки пенного. А за спиной выросла желтая стена и пара тёмных рамок с фотографиями еды.
– Писал. – был ответ Бориса.
И руку ему протянул Стас Среднявский, высокий и худой мужчина с ухмылочкой в острой бородке.
– Успешно?
– Весьма.
– Молодец, что объявился, у нас тут по твоей части… – высказал второй мужчина невысокого роста и с низким голосом. Человек этот упитанный, с лысиной до самого затылка, из которой по одному торчали несколько длинных прямых волосков.
– Прям греешь душу, Олег, – прыснул Среднявский к этому второму. Им был Олег Капканов, делающий три крайне объемных глотка, и глядящий тусклым взором. Его заглаженная рубашка и угловатый животик смешно выделялись.
– Так о чём это мы? – риторически процедил Капканов, стремясь увлечь Бориса, – Наш Гриша тут рассыпал элегии разуму! Мол, рацио всему голова!
Гриша Говорян, третий из них, радушно подал Музину руку. Он выглядел моложе своих друзей, хотя они и были ровесниками. У армянских мужчин все-таки нет третьего возраста: они всегда либо юнцы, либо старцы.
Говорян улыбался, будто внутренние сомнения его разрешились и продолжал с того места, на котором остановился. – Ну, допустим хоть в музыке… буду говорить о знакомом предмете. – Мелодично объяснял Гриша, – Да, согласен, вдохновение есть, но оно краткое. Две мелодии за месяц! А остальное нужно разумом постигать, замыслы выстраивать…
– Приручать Пегаса, как я говорю! – самодовольно влез Капканов.
– Да… в общем, на вдохновении не уедешь. И это только один аспект. Ведь есть ещё продакшн, сведение, мастеринг… словом, тут СКАЧАТЬ