выработана единая точка зрения на место ранних вятичей по отношению к мощинской археологической культуре. Долгое время главенствовала точка зрения, утверждавшая, что временной разрыв между роменской (боршевской) культурой вятичей и мощинской (по всей видимости, балтской) составлял не менее двух-трёх столетий, а потому постановка вопроса о какой-либо преемственности представлялась необоснованной и ненаучной. Одним из крупнейших современных специалистов по этой археологической культуре Г.А. Массалитиной был вполне доказательно обоснован тезис об отсутствии генетической преемственности между мощинской культурой и памятниками боршевского типа: «К этому склоняет выявление ошибочности оснований для такого вывода и наличие более чем 300-летнего разрыва между древностями обеих культур» (Массалитина, 1994). До недавнего времени почти доказанным считалось, что время существования мощинской археологической культуры в верховьях Оки было ограничено II–V вв., а потому она не может быть никак связана с роменско-боршевской культурой вятичей. Хронологический разрыв между ними полагался непреодолимым. Особенно говорящим был ярко выраженный разрыв между археологическими находками мощинской культуры и первыми славянскими артефактами: развитое производство железа, характерные фибулы, лощёная керамика, бронзовое литьё и неплохой уровень ювелирного дела мощинцев (их выемчатые эмали в XIX – начале XX вв. довольно часто принимали за готские и египетские изделия) явно не походили на поделки первых славянских поселенцев (Болдин и др., 1999). Грубость и относительная примитивность славянских орудий, керамики, прочих находок наряду с отсутствием следов хронологически близких мощинских и ромено-боршевских поселений представлялись явными доказательствами отсутствия контактов и, тем более, какой-либо преемственности. Впрочем, к иным выводам, из-за отсутствия необходимых материальных доказательств, прийти было тогда, по всей видимости, нельзя. В последние годы гипотеза о возможности прямого взаимодействия двух этносов, проживавших в разное время на одной территории, получила новое подкрепление: «после обработки керамических коллекций с верхнеокских памятников роменской культуры IX–X вв. появились свидетельства о сохранении традиций мощинской культуры в их керамическом комплексе» (Воронцов, 2011). Конечная датировка ряда мощинских поселений отнесла их уже не к V в, а к VI–VII вв. (Краснощёкова, Красницкий, 2006). Такого рода находки стали косвенным аргументом, подтверждающим гипотезу «об участии носителей позднемощинских традиций в формировании славянского населения Верхнего Поочья» (Воронцов, 2011). Помимо прочего, лингвистические исследования позволили выявить здесь наличие ярко выраженного верхнеокского субареала балтской гидронимии, что также является весомым доводом в пользу возможности межэтнических контактов вятичей и мощинцев, ибо передаваться иноязычные наименования водных объектов в те времена могли лишь изустно (ввиду отсутствия письменной
СКАЧАТЬ
