Дело дрянь. Рокфест: сердца трёх. Инна Федералова

Чтение книги онлайн.

      Не то, чтобы я не разрешала брату ходить полуобнаженным. Точнее разрешала, но не одобряла. И не то, чтобы я не видела добротных голых торсов. Просто. Эти царапины на его груди…

      Выходит, все это время я зря подтрунивала насчет отсутствия подружек?

      – Маму не надо трогать. Прошу в последний раз, – в следующее мгновение я вздрогнула от того, что брат прижался к моей спине. Одна не по-детски широкая рука легла на мою талию, а другая взялась за подбородок, вынуждая смотреть перед собой прямо – …хорошо, сестренка?

      Охваченная странными мыслями и чуть сжавшись, я неуверенно пролепетала:

      – Хорошо.

      Корчась от того, как дико болела голова, на кухне появился отец:

      – Дети, привет. Черт, как же сушняк замучил, – выше пола его угол зрения не падал отнюдь.

      Крут прошел к раковине, открыл кран и с кряхтением нагнувшись, принялся жадно ловить ртом воду.

      – Старый мудила, – скрипнув челюстью, тихо произнес Джеб и уже оказался впереди меня.

      Черт его знает, что он хотел сделать.

      – Эй… ты отца-то не трогай, – также глухо процедила я, с уверенностью опустив руку на плечо.

      Крут не мог ничего слышать из-за струящейся воды под напором. Иначе…

      Иначе он бы не пощадил сына.

      …

      Вскоре Джеб ушел. Я вернулась в свою комнату и принялась засыпать Морина всеми волнующими вопросами в мессенджере. Он мне вчера так и не позвонил. Даже весточкой не отписался.

      Знаю, Морин ведет себя чересчур осторожно. И даже где-то понимаю, он не хотел, чтобы его видели в объятиях малолеток вроде меня.

      Но, мне ведь уже исполнилось восемнадцать! И вчера я была готова отдаться ему. Мы шли на это вместе. Если бы не выкрутасы Джеба, будь он трижды проклят.

      – «Ты сама выяснила что-нибудь у брата?» – пришло ответным вопросом.

      Мои щеки заполыхали от того, какими странными способами тот перебивал все мои попытки и намеки выяснить произошедшее.

      – «Эй, ты там?» – напомнил о себе Морин с последующей вибрацией мобильника.

      – «Не признается», – мне пришлось слукавить.

      Больше всего я сейчас опасалась потерять Морина. Может, это и есть любовь?

      После, он начал что-то очень долго писать. Сердце инстинктивно сжалось. Обычно, мой тайный бойфренд очень краток и глаголит только по делу. Через пару минут с перерывами ответ пришел.

      – «Твида я расспрашивать не стану. Если что выясню, сообщу. Пожалуйста, не выдавай нас. И, прошу, не обижайся. Сейчас мы должны прекратить какие-либо встречи. Обнимаю и целую, малышка».

      Глаза перестали различать буквы от накативших слез. Я раздраженно смахнула их левой рукой и нахмурившись, еще раз прочла последнее: “Обнимаю и целую, малышка”. Никаких тебе эмодзи или любовных стикеров. Чего уж там, подобное точно не про Морина. СКАЧАТЬ