Пушкин навсегда. Сборник

Чтение книги онлайн.

      – Впредь, когда меня не будет дома, только попробуйте трогать что-нибудь! Видите вот это? – Она трясла веткой вербы над головами напуганных до смерти детей. – Вам ещё не так попадёт!

      Ребятишки стали выть ещё громче.

      От их взвизгивания Мидхат вздрогнул, опустив голову, и повернулся к дверям.

      – Дитя моё, постой-ка, я должна дать тебе чего-нибудь поесть, – держа в руках тарелочку с катыком, Хадиса-инэй направилась к нему. – Наверняка давно не пробовали катыка. Кто ест коровье, белое, тот будет здоровым.

      Мидхат не знал, брать ему или не брать. Он ясно понимал, что эта еда – доля вот этих малышей. но как только представил измученный вид Мутахара, его руки сами собой потянулись к тарелке. Вытерев слёзы рукавом и посмотрев на ласковое лицо бабушки, едва слышно промолвил:

      – Большое спасибо, баба Хадиса.

      Схватил тарелку и убежал восвояси.

      Как только он вошёл в дом. Мутахар тут же подбежал к нему.

      – Мидхат-агай, а картошка уже испеклась, да?

      – Ой, братик… Галиюшка и остальные дети нечаянно съели нашу картошку. Ты не говори об этом маме, ладно? А Хадиса-инэй нам катык дала.

      Мутахар то ли слышал, то ли не слышал, что говорил брат, – он уже пил второпях этот напиток. Глядя на него и сглотнув слюну, Мидхат думал: «Неужели не оставит мне?»

      Нет ничего тяжелее, наверное, чем быть голодным и смотреть на того, кто ест. Мидхат мучился. «Ладно, я потерплю. Скоро придёт мама», – успокаивал он сам себя. А Мутахар не только не оставил катыка, но и слизнул остатки с пальчиков, водя ими по донышку и краю посуды.

      Как всегда, Магикамал-апай вернулась с работы поздно вечером. Только стала она дверь открывать, как Мутахар кинулся ей навстречу с криком:

      – Мама, мы не ели картошку, правда!

      Мидхат прикусил губу до крови: вот и верь этому Мутахару, а ведь клялся, что ничего не скажет.

      – Не ели, брат, скажи, да ведь?! Мы, мы. – тут он вспомнил, о чём они днём с братом договаривались, и тут же умолк.

      Магикамал-апай, удивлённо посмотрев на детей, подошла к кровати, нагнулась и стала считать картофелины.

      – Где две штуки?..

      Мидхат не нашёлся, что сказать, а Мутахар ходил вокруг мамы и мямлил:

      – Мы, мы. мы их. мама, а отец скоро привезёт нам хлеба и картошки, да ведь?

      Женщина, глядя то на маленького, что-то бормотавшего, то на растерянного старшего, который стоял, уткнувшись глазами в пол, не нашлась что и сказать.

      Мидхат медленно приблизился к матери и сказал:

      – Мы б даже не взяли без спросу, мама. мы б даже не тронули. – голос у него дрожал.

      Мать положила на его хрупкие плечи руки, шершавые от тяжёлой работы.

      – Знаю, не тронули бы, сынок. Ох, эта проклятая война!..

      Посреди этой неловкой, безрадостной тишины прозвучал громкий голос Мутахара:

      – Мама, а я победю войну!