Они среди нас. Елена Эшмун

Чтение книги онлайн.

      Амир метнул на Омара гневный взгляд, угрожающе сжал кулаки, но затем выдохнул и медленно разжал их.

      – Ну, у него есть и другая, лучшая половина, – сказал он. – Ливанская. И здесь, надо полагать, мальчик наконец-то прочувствует всю силу своих корней, – Амир улыбнулся внуку. Брахим робко улыбнулся ему в ответ, хотя ни слова не понял.

      Омар промолчал. А Валентина тревожно поглядывала то на мужа, то на его родителей. Она досадовала на себя, что не удосужилась выучить арабский и теперь почти ничего не понимает. Но Валя точно уловила слово «Русия», а также заметила, с каким видом произносил отец Омара название ее родной страны.

      После обеда Валентина помогла Дахме и Сабике на кухне, а затем поспешила скрыться в комнате с дневником.

      «Прошел почти месяц, и теперь, похоже, я могу доверить свои мысли только тебе, дорогой дневник.

      Когда мы только приехали, я была уверена, что больше всех меня невзлюбила мать Омара, но теперь я вижу, что Дахма стала мягче ко мне. Иногда она смотрит на меня с таким… сожалением, что ли. Меня это смущает, под ее взглядом я чувствую себя хуже, мне становится неловко. Как будто хочется заявить ей: «Меня не надо жалеть! Моя жизнь прекрасна! Я люблю и любима!». Но с каждой неделей, проведенной здесь, я начинаю сомневаться – а правда ли все так идеально, как мне казалось?..

      За столом Дахма нарочно не смотрит в мою сторону. Я заметила, что она меняется, когда рядом Амир. Становится его частью, дополнением, перестает быть самостоятельной личностью.

      Почти каждый раз, когда мы все собираемся вместе, Амир старается внушить Омару, что нам лучше остаться здесь, в Ливане. Не знаю, что именно он имеет в виду под «остаться». Еще месяц? Год? Навсегда? Думаю, если бы я знала язык, то смогла бы показать себя с лучшей стороны и убедить Амира и Дахму, что нам необходимо уехать, но мы не забудем про них и станем навещать так часто, как только сможем. Но реальность такова, что арабский дается мне с большим трудом, на английском родные Омара не разговаривают, хотя прекрасно понимают этот язык, а про русский уж вообще молчу. Кажется, Амир считает меня олицетворением всей России, так что он и Россию невзлюбил лишь потому, что я оттуда родом.

      Омар изменился. Дома, в Санкт-Петербурге, он был совсем другим. Мы все делали вместе, относились друг к другу с теплотой, заботой. Все семь лет прошли, как медовый месяц. Но здесь, в Ливане, Омар пытается показать, что именно он лидер в нашей семье, хотя раньше мы никогда за лидерство не боролись».

      Новые записи не появлялись в дневнике целых две недели. Происходило так много событий, что Валентине не хотелось даже трогать дневник, как будто если она не изложит все пережитое на бумаге, то сумеет сохранить то хрупкое счастье, что было у нее с мужем. Но переживания накапливались, и Валентина вновь обратилась к верному способу выплеснуть эмоции. Чернила в отдельных местах расплылись, идеальный почерк Валентины стал отрывистым.

      «Дорогой дневник, не могу больше держать это СКАЧАТЬ