Лесная газета. Рассказы. Виталий Бианки

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      В этом месяце соловей так распелся, что и днём и ночью свищет да щёлкает.

      Ребята удивляются: а когда же он спит? Весной птицам спать долго некогда, птичий сон короток: успевай соснуть между двух песен да в полночь часок, да в полдень часок.

      На утренних и вечерних зорях не только птицы – все лесные жители поют и играют, кто на чём и как умеет. Тут услышишь и звонкие голоса, и скрипку, и барабан, и флейту, и лай, и кашель, и вой, и писк, и уханье, и жужжанье, и урчанье, и кваканье.

      Звонкими, чистыми голосами поют зяблики, соловьи, певчие дрозды. Скрипят жуки и кузнечики. Барабанят дятлы. Свистят флейтой иволги и маленькие дрозды-белобровики.

      Лают лисица и белая куропатка. Кашляет косуля. Воет волк.

      Ухает филин. Жужжат шмели и пчёлы. Урчат и квакают лягушки.

      Никто не смущается, если у него нет голоса. Каждый выбирает себе музыкальный инструмент по своему вкусу.

      Дятлы отыскивают звонкие сухие сучья. Это у них – барабан. А вместо палочек у них – отличный крепкий нос.

      Жуки-усачи скрипят своей жёсткой шеей – чем не скрипочка?

      Кузнечики – лапками по крыльям: на лапках у них зацепочки, а на крыльях зазубринки.

      Рыжая цапля-выпь ткнёт свой длинный клюв в воду да как дунет в него. Бултыхнёт вода – по всему озеру гул, словно бык проревел.

      А бекас, тот даже хвостом умудряется петь: взовьётся ввысь да вниз головой оттуда с распущенным хвостом. В хвосте у него ветер гудит – ни дать ни взять барашек блеет над лесом!

      Вот какой оркестр в лесу.

      Ночью в лесу

      Один лескор пишет нам:

      «Я ходил в лес ночью – послушать в лесу ночные голоса. Слышал разные звуки, а чьи они – не знаю. Как же мне писать про них в «Лесную газету»?»

      Мы ответили ему: «Опиши, что слышал, а мы уж постараемся разобрать».

      Вот он и прислал в редакцию такое письмо: «Сказать по правде, чепуху какую-то я слышал ночью в лесу, а совсем не оркестр, как вы пишете.

      Понемногу затихли все птичьи голоса, и, наконец, настала полная тишина. Была полночь.

      И вот где-то в вышине началось: загудела низкая струна. Сперва тихо, потом громче, громче – толсто так, басовито – и опять тише, ещё тише – и смолкла совсем.

      Я подумал: «Ну, для начала и это не плохо. Хоть на одной струне, да заиграли».

      А из лесу вдруг:

      – Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! – да жутким таким голосом, – у меня мурашки по спине побежали.

      «Вот, – думаю, – награда музыканту: хохочут над ним!»

      И опять тишина. Долго. Я уж думал – больше ничего не будет.

      Потом слышу: кто-то патефон заводит. Заводит и заводит – а музыки нет. «Испортился, что ли, у них патефон?» – думаю.

      Перестали. Тихо. Потом опять заводят: тырр-рырр-рырр-рырр!.. – без конца, надоело даже.

      Завели наконец. «Ну, – думаю, – теперь-то уж пластинку поставят, сейчас пустят».

      Вдруг в ладоши захлопали. СКАЧАТЬ