Тихий Дон. Том 2. Михаил Шолохов

Чтение книги онлайн.

      По крыльцу кто-то прошел, мягко похрустывая валенками.

      – Приехал.

      Мишка встал. Но в коридоре чужой кашель, чужие шаги. Вошел Григорий Мелехов в наглухо застегнутой шинели, бурый от мороза, с осевшей на бровях и усах изморозью.

      – Я на огонек. Здорово живешь!

      – Проходи, жалься.

      – Не на что жалиться. Побрехать зашел да кстати сказать, чтоб в обывательские не назначали. Кони у нас в ножной.

      – А быки? – Мишка сдержанно покосился.

      – На быках какая ж езда? Сколизь.

      Отдирая шагами окованные морозом доски, кто-то крупно прошел по крыльцу. Иван Алексеевич в бурке и по-бабьи завязанном башлыке ввалился в комнату. От него хлынул свежий, холодный воздух, запах сена и табачной гари.

      – Замерз, замерз, ребятки!.. Григорий, здравствуй! Чего ты по ночам шалаешься?.. Черт эти бурки придумал: ветер сквозь нее, как через сито!

      Разделся и, еще не повесив бурки, заговорил:

      – Ну, повидал я председателя. – Иван Алексеевич, сияющий, блестя глазами, подошел к столу. Одолевала его нетерпячка рассказать. – Вошел к нему в кабинет. Он поручкался со мной и говорит: «Садитесь, товарищ». Это окружной! А раньше как было? Генерал-майор! Перед ним как стоять надо было? Вот она, наша власть-любушка! Все ровные!

      Его оживленное, счастливое лицо, суетня возле стола и эта восторженная речь были непонятны Григорию. Спросил:

      – Чему ты возрадовался, Алексеев?

      – Как – чему? – У Ивана Алексеевича дрогнул продавленный дыркой подбородок. – Человека во мне увидали, как же мне не радоваться? Мне руку, как ровне, дал, посадил…

      – Генералы тоже в рубахах из мешков стали последнее время ходить. – Григорий ребром ладони выпрямил ус, сощурился. – Я на одном видал и погоны, чернильным карандашом сделанные. Ручку тоже казакам давали…

      – Генералы от нужды, а эти от натуры. Разница?

      – Нету разницы! – Григорий покачал головой.

      – По-твоему, и власть одинаковая? За что же тогда воевали? Ты вот – за что воевал? За генералов? А говоришь – «одинаково».

      – Я за себя воевал, а не за генералов. Мне, если направдок гутарить, ни те, ни эти не по совести.

      – А кто же?

      – Да никто!

      Ольшанов плюнул через всю комнату, сочувственно засмеялся. Ему, видно, тоже никто по совести не пришелся.

      – Ты раньше будто не так думал.

      Мишка сказал с целью уязвить Григория, но тот и виду не подал, что замечание его задело.

      – И я и ты – все мы по-разному думали…

      Иван Алексеевич хотел, выпроводив Григория, передать Мишке поподробней о своей поездке и беседе с председателем, но разговор начал его волновать. Очертя голову, под свежим впечатлением виденного и слышанного в округе, он кинулся СКАЧАТЬ