– Перестань об этом беспокоиться! Сейчас нужно думать только об учёбе.
Янита скривилась, ей не нравилось учиться на экономиста. Покорно следуя заученному сценарию, она никогда не проявляла ни инициативы, ни интереса к учёбе. Но это вполне всех устраивало. Родители были счастливы, что дали дочери образование, Янита – что могла выиграть время, пока не поймёт, как быть дальше.
– Мне не хочется о ней думать.
– Только не начинай тему с картинами. Ты же знаешь, что тебе не стать художником. Зачем мучить и себя, и меня?
– Я так не считаю. Возможно, мне не хватает навыков и насмотренности, но это быстро восполняется. А пока я могла бы работать куратором.
– Но ведь тогда целыми днями придётся находиться на людях, – он на секунду задумался. – Ты же слишком стеснительная для такой работы.
– Просто мне кажется, что я могла бы стать полезной миру искусства, – она постеснялась сказать «людям, тебе». – Разве это не стоит усилий?
– Ты обманываешься! Все твои мечты эгоистичны. Ты послушай себя: «Идеальная картина, которая принесёт радость каждому», – он театрально растягивал каждое слово. – Такое невозможно!
Серые обои за его спиной в тусклом свете лампы казались Яните фиолетовыми, от теней они словно колыхались, волновались кружевом узоров.
– Яня, – примирительно выдохнул Богдан, взяв её за руку, – в тебе не дар, а повышенная чувствительность. Прошу, услышь меня, наконец!
Он прижал её голову к груди. Янита расширилась и услышала неуловимый для него звук, отдалённо напоминающий скрип половиц – так звучали её волосы под его пальцами.
– Сегодня я отправила в ту галерею в Москве, о которой я тебе рассказывала, свою картину, – поспешно выговорила она и замерла в ожидании «приговора».
– Теперь ты уже и в Москву собралась?! – Богдан отстранился. – Мы же дальние города не рассматривали! Ладно, обсудим позже.
Перед сном Яните вспомнилось то роковое падение с лестницы. Она вглядывалась в каменное лицо Давида, когда поднялась мелкая вибрация. Вибрация становилась сильнее, отчего волосы на голове Яниты в секунду наэлектризовывались. Не спеша она протянула руку, чтобы коснуться скульптуры, но Давид надул щёки, сложил губы трубочкой. Забыв, что позади неё лестница, Яня в ужасе попятилась назад. На секунду она зависла в воздухе, пытаясь удержать баланс. Но Давид всё же выдохнул.
Чёрное небо, розовое море
– Закрывай дверь, закрывай! – радостно кричал Яните отец, забегая в квартиру и придерживая руками автомат.
– Чьё это?
– Отнял. Тупицы юные совсем не шарят, кто перед ними, – ухмыляясь, отец поставил автомат в угол и скинул китель. На лице красовался фингал.
– Ты о ком? Ты отдашь его?
– Дай пудру глаз замазать, – сказал он, разглядывая себя в зеркале.
Янита достала косметичку.
– У СКАЧАТЬ