Моя жизнь и любовь. Книга 2. Фрэнк Харрис

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ эти два человека имеют один и тот же божественный дух. Однако в мужестве Иисус был крепче и соответственно пришел к более ужасному концу и к более высокой славе. Но Шекспир настаивает на необходимости покаяния и абсолютного прощения точно так же, как это сделал Иисус:

      …

      Я властен лишь прощать и зло забыть.

      Вся месть моя – прощение[90].

      …

      Жизнь моя обогатилась новым для меня святым проводником, но увы! Я весьма неохотно поддался Его влиянию, и прошло много лет, прежде чем знание Христа начало менять мой характер. Но Его постепенное проникновение в меня является доминирующим импульсом в течение последовавших двадцати лет жизни и постепенно привело меня к попытке синтеза язычества и духа Иисуса, который, как мне кажется, должен составлять, по крайней мере, основные элементы «религии будущего»! Ибо что есть дух Иисуса, как не уверенность в том, что Бог есть праведная доброта и должен быть любим всеми нами, смертными!

      Первый долг мужчины или женщины чисто языческий: каждый из нас должен развивать все свои способности тела, ума и души как можно гармоничнее. Он также должен получать наивысшее наслаждение от изначально данных ему даров. Но он таким образом, так сказать, достигнет зенита своих возможностей, он обязан оказывать максимально возможную помощь своим ближним и сделать «новую заповедь» Иисуса главной целью своей жизни.

      Увы! «Любить друг друга» – самая трудная заповедь. Если мы не способны помнить, что призыв этот означает просто любить то, что хорошо, и прощать окружающим их скрытые недостатки. Я чувствую, что лучший путь к такой всепонимающей любви – это жалость, точнее – «хорошая жалость». Шекспир называл ее «священной жалостью», и даже «святой жалостью», ибо он знал, что она ведет к прощению. И эта жалость должна обязательно привести к исправлению наихудшей несправедливости жизни и, прежде всего, в выравниванию ужасного неравенства, которое дает одному ребенку все в невообразимом избытке и отказывает другому, столь же одаренному и здоровому, даже в просто достойных условиях жизни.

      Недостаток богатых и великих так же ядовит, как недостаток бедных. Именно жалость и любящее сочувствие могут со временем исправить худшие болезни общества. Можно было бы подумать, что знание естественных законов и контроль над природными ресурсами значительно повысят производительность труда и неизбежно улучшат положение рабочего. Однако до сих пор этого не было.

      Большая власть, данная нам мыслителями и людьми науки, просто усилила неравенство между хозяевами и толпами обездоленных. Если этот процесс будет продолжаться, человечество обречено на вымирание. Но уже те из нас, кто достиг определенного уровня понимания общественных процессов (даже если они осознали, как легко или трудно обрести богатство), неизбежно становятся на сторону бедных.

      Джон Стюарт Милль[91] считал, что излечить эту болезнь можно путем жесткого ограничения возможности наследования. Думаю, это впрямь самый практичный способ решения проблемы. СКАЧАТЬ