style="font-size:15px;"> Естественно, ЛЮДИ ничему не противостоят столь же упорно, как восприятию Девушки в качестве образа. ЛЮДИ готовы признать её прототипом человечества, полностью переформатированного Спектаклем, или наиболее ужасающим продуктом рыночного общества в его терминальной стадии, или, более сдержанно, перекрёстком всех отчуждений. Они готовы даже дойти до того, чтобы стенать о её идентичности, заключающейся в самоистязании, когда существо непрерывно и бесцельно калечится своим метафизическим измерением. Но они, само собой, откажутся признать её чем‐либо бóльшим, нежели типом человека, нежели новым и немного эксцентричным объектом антропологии. ЛЮДИ изо всех сил отрицают ужасающую надёжность этого чертежа существа, сотканного исключительно из действующих условностей, правил и представлений. Поскольку иначе им пришлось бы признать, что за этой фигурой стоят все отчуждённые человеческие возможности, все неопровержимые аксиомы господствующей истолкованности, что каждое из её суждений имеет повелительную силу всей организации общества в целом. ЛЮДИ предпочитают представлять людей независимыми от их условий существования и их смысла внутри их мира. Никогда ЛЮДИ не дозволят говорить о Девушке как о тотальной категории общественного бытия, которая придаёт свой облик всем проявлениям жизни в наш исторический период. Поскольку Девушка – это не простой распорядок поведения, но метафизический Гештальт, который, разоблачая себя, разоблачает мир. Одновременно с тем, как она предстаёт человеческим в его рыночной форме проявления, она также является тем, кто приводит абсолютно всё к этой форме. Под её действием давно устаревшие антиномии (господство и рабство, работа и праздность, приключения и повседневность, политика и экономика, болезнь и здоровье, человеческое существо и товар, тело и дух и т. д.) заново обретают утраченные ими силу и значение. Но новая молодость этих давно уже переставших действовать оппозиций не продлится долго. Потому что в момент возникновения теории Девушки Девушка уже преодолена, по меньшей мере, в её основном и грубо софистическом аспекте серийного производства. Исключительно победа или поражение практики Воображаемой партии[12] может указать, идёт ли речь о внутренней эволюции Девушки, связанной с банальным устареванием фордистской модели, или о завершении самой Девушки.
В качестве повседневной реальности Девушка предстаёт на первый взгляд чем‐то тривиальным и понятным само по себе. Однако это не так. Наш анализ демонстрирует, что, наоборот, это вещь очень сложная, полная метафизических нюансов и теологических уловок. Следующая за этим россыпь фрагментов не образует сколь‐либо организованной теоретической конструкции. Основная уловка теоретиков заключается в презентации результатов их работы в таком виде, что ход рабочего процесса не обнаруживается. У этого есть свои причины и мотивы. Безусловно, тем, кто стремится к истинной критике повседневной жизни, ничто до сих пор не служило столь хорошо,
СКАЧАТЬ
<p>12</p>
Воображаемая партия – единство всех тех, кто выражает своими протестными действиями (индивидуальными и коллективными, политизированными и аполитичными) бескомпромиссный отказ от наложенных на них условий (примеч. сост.). О ней подр. см. в работах «Тезисы о Воображаемой партии» и «Введение в гражданскую войну» (готовятся к изд.).
