Железная кость. Сергей Самсонов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сына сейчас: сам себя так поставил – жрешь сначала своих, работяг, а потом жрут тебя – кто умней и сильнее, чужие; вот тогда-то все и началось, когда Сашка начал перерождаться в носителя собственной, узкой эгоистической правды; труд в сознании русских людей – вырождаться из естественной, данной человеку потребности – внятной каждому тяги к созиданию прочных изделий – в жадно-скотский инстинкт присвоения и обладания. Каждый, кто присвоением живет, забывает о том, что уже он – хозяин вещей, и чем злее грызется за частную собственность, тем только больше похабит растения природы и изделия рук мастеров.

      Целый замгубернатора области долго проигрывал ту же пластинку: что пришли москвичи на завод по закону, что противиться этому баррикадами и арматурой – это значит самим встать против главных законов страны и подпасть под ответственность; что «Финвал-Инвестбанк» – это добрая сила, которая приведет в регион миллионы рублей на поправку могутовских станов и домен, на постройку больниц, поликлиник и школ, что не будет, он голову лично кладет, никаких увольнений… но вот как-то все так ненадежно-виляюще, скользким мылом в руках излагал, что своими посулами поднял брожение, клокотание в могутовской массе, и уже раскрывал рот безмозглой рыбиной в нарастающем гуде и реве. Но как будто бы что-то стряслось у него за спиной – закачались и загомонили иначе возле самой платформы ряды работяг; задрожал, заискрил от высокого напряжения воздух, как под самой мачтой ЛЭП, и почуяли все, кто стоял на гектаре, дуновение силы – вот каким-то особым, отведенным для этого органом слуха, железой, что у каждого есть, вот хребтом, даже он, Анатолий, находившийся так далеко от передних, почуял животом непонятное «это». Кто-то новый вошел в онемевшее столпотворение, как в воду, как таран, ледокол, и вот тут всем стало на площади тесно по-настоящему, так себе много места потребовало это явление. И тем с большей готовностью расступались железные перед этим нажимом, что ничем человечески ясным, понимаемым каждым двуногим как сила – там погоны, оружие, проходческий щит – это требование не было подкреплено, ни на чем не держалось, кроме полного, голого, безоружно-душевнобольного отсутствия страха. Это было его – ну того, кто пришел, – естество, как если бы в толпу вломилась лошадь, и наконец и он, Чугуев, увидал – над головами всех – качавшуюся голову, жирафа, так несуразно высоко торчал тот над толпой, двухметровый жердина, и жалкий, и страшный своей невместимостью в человечьи рамки по росту, по облику, с чем-то внутренним сильным в себе, совершенно отдельным от облика, вот таким, что магнитило всех, заставляя молчать и заслушаться.

      – Так ведь он это, он! – крик мальчишеский чей-то в толпе. – Ночью, ночью в цеху! Гуг-гу-гугель!

      Протолкнулся к платформе и – руку, чтоб его затянули наверх, еле вытерпел краткое промедление встречающих рук, неделимую долю секунды, что ему – как недели простоя; подтянули, взлетел с неприязненным, нескрываемо всех презиравшим лицом – всех СКАЧАТЬ