Остатки страха. Дон Арк

Чтение книги онлайн.

      И все начинается с утра. Утром, 22 мая каждого года (в этот день НИКТО не работает, не учится, не ходит в магазин, не уезжает из города), горожане – а их в любой период истории, начиная с 1916 года, было не более двух тысяч человек – собираются на мощеной площади, от которой в разные стороны идут косые улочки (все это с высоты птичьего полета выглядит как большая каменная паутина), и говорят на предмет нового для города года. Причем не важно – дождь ли, жара ли, снег ли внезапно выпал, – приходит каждый, даже тяжело больной. (Известны случаи, когда люди замертво падали на таком вот мероприятии; тела несчастных убирали только после народного собрания, которое длится каждый раз не меньше трех часов.) После все разбредаются по домам и готовят к вечеру праздничное угощение. Это угощение семьи несут на общий пир на площадь. На детях лежит ответственность украсить дом как снаружи, так и изнутри. Желательно, чтобы украшения были выполнены в зеленом и синем цветах – в цветах города.

      Вечером, когда все собираются на площади с мисками, блюдами и тарелками в руках, на деревянную сцену выкатываются местные звезды – Дад Бидстроп, флейтист-самоучка; Элис Кэролл, неплохая певица, мечтающая выступать в Алфаксе на одной сцене с Тэдом Розуэллом (потрясающий голос! Легенда!) и трахающаяся со всеми стариками в городе; Бобби «Дог» Брайант, полицейский, в свободное время усердно занимающийся игрой на пианино; Люси Нортспур, зрелая красотка, вытворяющая с гитарой то, что не снилось даже рок-звездам мировой величины.

      Во всяком случае, в годы моей жизни был именно такой состав артистов.

      Пока одни поют, другие подходят к чужим тарелкам и угощаются.

      Как можно больше зеленого и синего цветов. Одежда на каждом должна быть праздничная, но такая, чтобы не жаль было потом выбросить ее в мусорное ведро.

      Люди едят, пьют, слушают музыку, танцуют, поют, слушают пьяного мэра, который не лишний раз напоминает о том, что на следующий день они будут жить лучше, а через год и вовсе вылезут из долговой ямы (только в 1977 году долг города составлял свыше двадцати миллионов долларов; сейчас он, наверное, еще выше). Особо наглые и дерзкие дерутся. Какой-нибудь симпатичный паренек трахает чью-нибудь мамочку за сценой. Пугающаяся даже пения птиц женщина преклонных лет сидит в сторонке, на какой-нибудь лавочке, и, закрыв уши, делает вид, что все ее давно уже достало.

      Мы ехали по Мэйн-стрит, по одну сторону которого располагается огромная площадь (пожалуй, она действительно слишком большая для такого маленького городка), а по другую – розничные магазинчики и забегаловки с интересными и потому привлекающими внимание названиями наподобие «Крипи[17] Кафе».

      В таком я всегда мечтал побывать, но боялся говорить об этом бабушке и, уж тем более, маме. Мама вообще терпеть не могла все, что связано со словом «крипи».

      Так вот, на стенах зданий, на фонарных столбах и даже на мусорных баках еще висели зеленые и синие тряпицы – с разорванными краями из-за сильных ветров и частых дождей.

      Все происходило настолько быстро, что я даже от боли СКАЧАТЬ