Обидная теория невроза. Том первый. Дмитрий Сергеевич Наклюцкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ опыт, отречение препятствует общению выживших с их детьми. Ребенок выжившего может ощущать, что у родителей есть тайна, о которой никогда не говорят, но она чувствуется. Это может породить сильно сексуализированные садомазохистские фантазии, которые воплощаются в воображении во время мастурбации и отыгрываются во взрослых взаимоотношениях и в переносе и контрпереносе в аналитических отношениях. С другой стороны, многие дети выживших, любящие своих родителей, страстно желают спасти и исцелить их от боли и тоски, возместив им утрату любимых объектов. Они, следовательно, бессознательно идентифицируют себя с этими утраченными объектами или даже превращаются в них ценой собственной идентичности. Многие такие дети, не зная о тайне, все же чувствуют, что они замещают собой тех, кто погиб при Катастрофе. Бессознательно их тяготит бремя болезненного чувства долга перед родителями, чье счастье зависит от них. Они могут принять эту задачу или отвергнуть ее. Так или иначе, отделение и индивидуализация в положенное время жизненного цикла становятся труднодостижимыми.

      Аналитическая работа с выжившими при Катастрофе привела меня к убеждению, что завершению горького траура (когда утраченные объекты не забыты, но о них уже не вспоминают ежедневно) мешает именно чувство вины выживших. Многие выжившие живут в двойной реальности, в которую новые объекты ассимилируются, не замещая старых. Для этих выживших замена убитых объектов или их забывание бессознательно возбуждают чувство вины не только за то, что они убивали и хоронили их в своей фантазии, но и за то, что пережили их. Многие из выживших, чьи родные погибли при Катастрофе, страстно желали подарить здоровых детей миру, в котором больше не царят смерть, бесчеловечность, террор и садизм. Те, которые потеряли свою первую семью, вновь вступили в брак и завели других детей, испытывают особенно мучительную дилемму. Первая семья по‑прежнему жива в душе уцелевшего. Вторая семья и дети только замещают первую, так как те не были оплаканы и забыты. Такие родители, следовательно, не способны обеспечить вторым детям в ранних объектных отношениях надежный фундамент безопасности и защищенности. Пережитое матерью во время Катастрофы может сказаться на ее способности сочувствовать и быть эмоционально доступной для своего ребенка. Это в особенности верно для женщин, потерявших в Катастрофе детей. Мы знаем из анализа женских сновидений, что умерший ребенок никуда не уходит из глубин сознания матери. По моему опыту, на вторых детях менее сказывается трагический опыт отца, чем матери (именно она осуществляет первичный уход за ребенком), и если при Катастрофе пострадал отец, то мать все же может обеспечить ребенку базальную защищенность.

      Однако многие выжившие успешно ведут активную жизнь, несмотря на лагерное прошлое, их дети вовсе не обязательно несут на себе отпечаток трагедии родителей, и мы мало о них слышим. Психическое развитие ребенка и исход инфантильного невроза зависят не только от его психической СКАЧАТЬ