Белеет парус одинокий. Тетралогия. Валентин Катаев

Чтение книги онлайн.

      Старик повернул глаза с бескровными фиалковыми веками, долго смотрел на гимназиста, но, по-видимому, не узнал.

      – Это ж я, Петя, с Канатной, угол Куликова.

      Дедушка неподвижно смотрел вдаль.

      – Вы ему, дедушка, прошлый год еще грузило из пломбы отливали, – напомнил Гаврик. – Не узнаете?

      Тень воспоминания, далекого, как облако, прошла по лицу старика. Он ясно, сознательно улыбнулся, показав десны, и проговорил тихо, но без особого усилия:

      – Грузило. Да. Делал. Свинцовое.

      И ласково посмотрел на Петю, жуя губами.

      – Ничего. Подрос. Иди себе, деточка, иди. Поиграйся на бережку в кремушки. Поиграйся. Только в воду смотри не упади.

      Вероятно, Петя представлялся ему совсем еще маленьким ребенком, вроде правнучка Женечки, ползавшего тут же в желтых цветах одуванчика. Время от времени старик приподнимал голову, желая полюбоваться своим хозяйством.

      После переезда семьи Терентия все здесь стало неузнаваемо.

      Можно было подумать, что они привезли с собой сюда кусочек Ближних Мельниц.

      Жена Терентия вымазала к Пасхе глиняный пол, выбелила хибарку внутри и снаружи.

      Помолодевшая хатка весело блестела на солнце вымытыми стеклами, обведенными синькой.

      Вокруг нее зеленели готовые распуститься петушки, и в петушках были рассажены Мотины куклы, изображавшие знатных дам, выехавших на дачу.

      На веревках сушилось разноцветное белье. Мотя с волосами как у мальчика поливала огород, обеими руками прижимая к животу большую лейку. На проволоке между двумя столбами бегала, кисло улыбаясь, собака Рудько. Возле огорода дымилась глиняная печь с вмазанным вместо трубы чугунком без дна. Вкусно пахло придымленным кулешом.

      Мотина мама в сборчатой юбке стояла, наклонившись над корытом. Вокруг нее в воздухе плавали мыльные пузыри.

      И дедушке иногда казалось, что время повернуло вспять, что ему, дедушке, снова сорок лет. Покойница-бабка только что выбелила хибарку. По одуванчикам ползет внучек Терентий. На крыше лежит мачта, обернутая новеньким, только что купленным парусом.

      Вот сейчас дедушка взвалит мачту на плечо, захватит под мышку весла, деревянный руль, зашпаклеванный суриком, и пойдет на бережок снаряжать шаланду.

      Но память быстро возвращалась. Старика вдруг начинали одолевать хозяйские заботы. Он с трудом приподнимался на локте и подзывал Гаврика.

      – Что вам, дедушка?

      Старик долго жевал губами, собираясь с силами.

      – Шаланду не унесло? – спрашивал он наконец, и брови его поднимались горестно, домиком.

      – Не унесло, дедушка, не унесло. Вы лучше ляжьте.

      – Ее смолить надо…

      – Засмолю, дедушка, не бойтесь. Ляжьте.

      Дедушка покорно ложился, но через минуту подзывал Мотю:

      – Ты что там делаешь, деточка?

      – Картошку поливаю.

      – Умница. СКАЧАТЬ