Последний Кот в сапогах. Ольга Батлер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Сергей Иванович, который родителей не помнил, называл его папой. По-грузински «папа» звучит, как «мама». Получалось, что дядя стал для племянника и мамой, и папой.

      – Бебо[1], ну, пожалуйста, – заканючила Майя перед бабушкой, складывая губы трубочкой. – На полчасика.

      – Сказал: нет! Ты уроки не сделал. И письмо пора писать, забыл совсем?

      Каждый месяц четырнадцатого числа Майка под присмотром Мананы писала письмо товарищу Сталину, в котором просила отпустить ее родителей домой, потому что она и маленький брат сильно скучают по ним, а бабушка Манана тоскует по любимому сыну, их папе. «Честное пионерское слово, дорогой Иосиф Виссарионович, мои родители ничего плохого не совершали!» Майка уже двадцать таких писем написала.

      – Я ничего не забыла, все вечером сделаю, – пообещала она бабушке. – Бебо, но ведь ты сама сейчас в гости идешь!

      Манана неодобрительно посмотрела на внучку и, закатив глаза, выпустила вверх очередную струйку дыма.

      – Боже, дай сил воспитать эта девочка! Я сумасшедшим буду…

      Тут Сергей Иванович, подбежав, обнял бабушку за ноги, спрятал лицо в ее юбке, и Манана растаяла.

      – Чэмо сицоцхле[2],– она ласково погладила волосенки внука, а Майе строго бросила. – Полчас!

      – Ура! Таня, идем! – возликовала Майка.

      Растопырив руки и сделав два шага навстречу своей бабушке, она изобразила коротенький испанский танец, похожий на движения матадора перед быком.

      – Ля-ля-а, риори-ита!

      Ее голова была гордо запрокинута, грудь выпячена. Она так грациозно танцевала, что Таня вдруг поняла: Майя станет красавицей, когда повзрослеет.

      – Вот мэтичара[3] растет, – проворчала Манана. Возможно, она хотела осудить внучку за излишнее кокетство, но почему-то только тепло было в ее голосе и только гордость в глазах…

      – Татьяна Петровна!

      Вместо Мананы и Майки в коридоре снова стояла соседка.

      У нее в руках были осколки чайника.

      – Может, скорую вызвать?

      – Нет-нет, спасибо, уже проходит. Я справлюсь…

      – Я справлюсь, – тихонько пообещала самой себе Татьяна Петровна на кухне, пока мыла чашки. Ей совсем не хотелось говорить с Петенькой о грустном. Но если она не поделится сейчас воспоминаниями, они исчезнут навсегда после ее смерти. Значит, время пришло. Тем более мальчик сам попросил.

      – Все будет нормально, – убеждала себя баба Таня, когда шла обратно по коридору. – Да.

      У этого коридора тоже была своя память. Вот Обиженный Сундук в углу. До войны жильцы их коммуналки переживали на нем свои огорчения. Когда вся семья ютится в одной комнате и вспыхивает ссора, то вынести обиду, хлопнув дверью, можно было только в коридор. На сундуке сиживали и рыдающая Майка, и ее маленький брат, и Богдановичи по очереди: то старая Ксения Кирилловна, то тетя Шура. Колины бабушка и мать часто СКАЧАТЬ