Он взял из рук Луны другое фото, на котором была вся семья, Мария держала на руках малыша, Дуглас стоял позади них, обнимая, и на его лице было столько счастья, что сжималось сердце.
– Нельзя быть такими счастливыми, какими мы были. Наверное, другим было бы очень сложно, ведь у нас было много долгов, мало денег. Но мы этого будто не осознавали. Когда я уставал до потери пульса на прошлой работе, дома меня всегда ждали мои любимые, и усталость как рукой снимало. Мне казалось, что я попал в настоящую сказку, отличную от той, в которой родился. Без волшебных существ, перемещений в пространстве, без охотничьих легенд. Все было идеально. Слишком идеально.
Перед глазами вспыхнуло изуродованное лицо, искалеченное, порванное мертвое тело. И неподвижное, хрупкое тело сына. Холодный свет, белые столы, простыни. Взгляд Дугласа дрогнул.
Вдруг он ощутил прикосновение к своему лицу. Луна обхватила его щеки ладонями, заглянула в его глаза. И начала напевать. Дуглас замер, у него перехватило дыхание. А после из самой глубины души что-то начало подниматься, словно давящая эмоция выходила, словно вытягивали из него ядовитый пар, клубившийся вокруг сердца и обволакивавший легкие.
– Что ты делаешь со мной…
Луна закрыла глаза, опустив голову, и начала петь в голос. Ее детский, высокий, но внезапно такой нежный голос зазвучал в самом сознании Дугласа. Он никогда прежде не испытывал на себе магию сирен, но был наслышан об их силе. Как разрушительной, так и целебной. И на какое-то время ему показалось, что Луна хочет его убить. Потому что его грудную клетку свело, глаза начало выжигать. Но едва по его скулам покатились горячие слезы, он почувствовал, что из него начала обжигающими потоками выходить боль. Он задыхался, пытаясь сдержать слезы, но Луна продолжала петь, забирая ее. И когда отпустила его, мужчина смотрел на нее через густую пелену соленой жидкости. Дуглас качнул головой. И накрыл лицо руками, согнувшись. Луна привстала и обняла его, начав гладить по голове.
– Они спрашивают… почему я снова не женюсь. А как можно, Луна? Как… если эта женщина была моей жизнью? А другой… мне не нужно.
Он никогда бы не поверил, что будет плакать при ребенке. Что он в принципе еще может плакать. Луна внезапно вытащила из него эту боль воспоминаний – и попыталась ее облегчить.
– Их убили? – спросила она, все еще обнимая мужчину.
– Нет. Автокатастрофа. Мне нужно было остаться… на собрание в школе. Я попросил Марию дождаться меня, но Ронни хотел успеть на трансляцию матча по телевизору. Они вызвали такси. Помню, как быстро, небрежно даже обнял их перед тем, как убежать на собрание. И лишь уже у входа в школу СКАЧАТЬ