Банкроты и ростовщики Российской империи. Долг, собственность и право во времена Толстого и Достоевского. Сергей Антонов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Банкроты и ростовщики Российской империи. Долг, собственность и право во времена Толстого и Достоевского - Сергей Антонов страница 16

СКАЧАТЬ выдававшиеся им деньги по большей части доставались узкой группе придворных, близких к Петру Шувалову, фавориту императрицы Елизаветы. Объем операций этого банка был небольшим вплоть до начала XIX века[89].

      При Екатерине II финансовая поддержка дворянства была поставлена на более надежную основу благодаря созданию нескольких учреждений, выдававших денежные займы под залог крепостных «душ» по установленной законом низкой ставке в 5 или 6 % годовых. Самыми важными из них были Московский и Петербургский воспитательные дома; в середине XIX века на них приходилось почти 90 % всех государственных займов, выданных дворянству. При каждом из них функционировала Сохранная казна под управлением Опекунского совета[90]. Займы, выдававшиеся Опекунским советом начиная с 1775 года, первоначально ограничивались суммой 5 тыс. рублей (хотя это была очень солидная сумма для всех, кроме самых богатых дворян) и подлежали погашению в течение пяти лет, что гарантировало платежеспособность Совета и не позволило высшей аристократии в короткое время полностью разобрать его капиталы. В первой половине XIX века условия выдачи займов постепенно либерализовались: срок погашения в 1819 году был увеличен до 12 лет, в 1824 году – до 24 лет и, наконец, в 1830-м – до 26 и 37 лет[91]. Ненаселенные земли и жилые дома тоже могли быть заложены, но за меньшие суммы.

      Таблица 0.3. Займы, выданные московским Опекунским советом владельцам крепостных (в серебряных рублях)

      Источник данных: ЦГА Москвы. ОХД до 1917 г. (далее – ЦГА Москвы. ОХД до 1917 г.). Ф. 424. Оп. 1. Д. 2081 (1852), 2083 (1854), 2085 (1856), 2087 (1858).

      Развитие государственных кредитных учреждений достигло апогея в годы правления Николая I (1825–1855), когда они начали в неограниченном размере принимать вклады по щедрой ставке 4 %, на которые могли быть начислены сложные проценты. Максимальный размер займа был резко поднят с первоначальных 10 рублей за крепостную душу до 150–200 рублей, в зависимости от ценности имения.

      В таблице 0.3 приведены общие объемы займов под залог крепостных, выданных московским Опекунским советом в 1850-х годах, до того как выдача таких займов прекратилась в 1859 году. Общий кредитный портфель московского Опекунского совета достиг в 1855 году 192,2 млн рублей, что составляло почти половину государственных кредитных операций. За петербургским Опекунским советом числилось выданных займов на 133,4 млн рублей и еще на 30,1 млн рублей – за петербургским Заемным банком, обслуживавшим высшую придворную аристократию. Задолженность перед всеми губернскими Приказами общественного призрения составляла 42,4 млн рублей. К 1859 году, когда банковский кризис вынудил правительство отказаться от выдачи таких займов, долг, накопленный дворянством, достиг 425,5 млн рублей, а обеспечением по нему служило 66 % всех крепостных, находившихся во владении у частных лиц. (В 1855 году общий объем задолженности составлял 398,2 млн рублей.)[92] Среднюю сумму займов, выдававшихся СКАЧАТЬ

<p>89</p>

Бугров А. В. Очерки. С. 50–51, 140–141; ПСЗ. Т. 15. № 11581 (1762).

<p>90</p>

Филимонов Д. Кредитные учреждения Московского воспитательного дома // РА. 1876. № 14. С. 265–275. Далее в тексте это учреждение будет называться Опекунским советом или Советом по обычаю того времени.

<p>91</p>

Филимонов Д. Кредитные учреждения. С. 269–270.

<p>92</p>

Скребицкий А. Крестьянское дело в царствование императора Александра II. Т. 4. Бонн, 1868. С. 1244–1249; Тройницкий Н. Крепостное население России по 10-й народной переписи. СПб., 1861. В данные по Заемному банку, приводящиеся у Тройницкого, не включены необеспеченные займы (335 млн рублей в 1855 г.). См.: Кауфман И. И. Статистика русских банков. Ч. 1 (Статистический временник Российской империи. Сер. 2. Вып. 9). СПб., 1872. С. 3. См. также: Blum J. Lord and Peasant. P. 379–385. Б. Г. Литвак утверждает, что российские землевладельцы в ходе сбора статистических сведений часто преувеличивали свою задолженность. См.: Литвак Б. Г. Русская деревня. С. 380–383.