Инсбрукская волчица. Али Шер-Хан

Чтение книги онлайн.

      – Ножом, – был ответ.

      – Ножом… Хорошо, каким ножом?

      – Охотничьим.

      – Так… Как вы наносили удары?

      Заметив мой ступор, он вызвался объяснить:

      – Ну, вот я стою, на мне покажи!

      – Ну… Раза три, – я проделала рукой движения, указывая, как и куда я ударила незнакомца.

      – Били наотмашь или целенаправленно?

      – Ну… В шею.

      – Так, с какой целью вы нанесли удары?

      – Убить, наверное…

      Всё выглядело, будто суфлёр подсказывает забывчивому актёру его реплики – я вела себя заторможено, выглядела местами даже глуповатой, а он будто уже знал полную картину преступления, и теперь лишь ждал, когда я подтвержу его догадки и знания…

      После возвращения в участок Дитрих меня не отпустил.

      – Так, Зигель, может, всё-таки продолжим разговор? Я сравнил протоколы допросов вас и ваших знакомых, и я нашёл много нестыковок. Почитайте, вот протоколы допроса ваших одноклассниц, я думаю, вам есть, что сказать по этому поводу.

      Придётся читать – всё равно он не отстанет. Я взяла в руки сшитые листы и только начала вчитываться, как в кабинет постучали.

      – Ну что там опять? – начал раздражаться Дитрих, вертя в руках коробку с папиросами. – В чём дело, Вольф? – спросил он у полицейского.

      – Можно вас на пару слов?

      – Ладно, – ответил Дитрих.

      Он поднялся из-за стола и вышел, оставив только конвойного, чтобы присмотрел за мной. Показания выживших одноклассниц были весьма однообразны – они практически не упоминали о том, кто и как мешал мне жить. Как-то резко они память потеряли! Ну да, Хильда Майер и Марен Кюрст мертвы, с них уже не спросишь. Но вот предпоследний протокол, где значилось имя Симоны Кауффельдт, меня насторожил: Симона слыла в классе ученицей порядочной, не конфликтной, всегда говорила открыто и прямо о том, что видела и что знает.