Французский язык в России. Социальная, политическая, культурная и литературная история. Владислав Ржеуцкий
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Французский язык в России. Социальная, политическая, культурная и литературная история - Владислав Ржеуцкий страница 35

СКАЧАТЬ например, студентов Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге) и его первостепенным значением для музыки, которое не было утрачено даже после того, как французский занял доминирующее положение в других сферах европейской культуры. Кроме того, в Средиземноморском регионе итальянский был важным языком дипломатии, так как служил lingua franca в деловых контактах европейцев с турецким двором[233]. К английскому языку некоторые группы русского дворянства также относились с уважением, особенно высоко он ценился в конце XIX века людьми, которые желали продемонстрировать свое социальное превосходство, однако при этом он не имел первостепенного значения, как можно было ожидать, учитывая существенную роль дипломатических и торговых контактов Британии с Россией в XVIII веке и англоманию, периодически возникавшую в среде русского дворянства, особенно в начале XIX столетия[234]. Латынь тоже использовалась в России XVIII века, она была языком учености в Академии наук, на латыни составлялись девизы и надписи (например, надпись на постаменте медного всадника в Санкт-Петербурге – памятника, воздвигнутого Екатериной II Петру I)[235].

      Несмотря на то что к моменту смерти Петра Великого в 1725 году французский уже, по всей видимости, стал основным языком международной коммуникации в Европе и на то что к этому времени российская элита начала высоко ценить знание иностранных языков, люди, принадлежавшие к этой элите, не отдавали предпочтение французскому перед другими упомянутыми выше языками вплоть до середины XVIII века. Однако во второй половине столетия симпатии русской аристократии уже оказались полностью на стороне французского языка и французской культуры. По замечанию Д. Дидро, в Европе не было нации, которая поддалась бы французскому влиянию – в отношении как языка, так и поведения – столь же быстро, как русская[236]. Несомненно, одной из причин доминирования французского в России послужило то, что императрица Елизавета Петровна, которая с детства при дворе Петра училась этому языку у француженки, прекрасно им владела[237]. Более того, в начале правления Елизаветы французский язык был важен для нее в политическом смысле: он позволил ей дистанцироваться от немецкоговорящих претендентов на престол после смерти императрицы Анны Иоанновны в 1740 году, а впоследствии сформировать двор, принципиально отличавшийся от двора Анны Иоанновны, фавориты которой, столь ненавистные Елизавете, и главные государственные деятели (Э. И. Бирон, Х. А. Миних и А. И. Остерман) были немцами[238]. Однако и после этого Елизавета Петровна не переставала отдавать предпочтение французскому языку. Во времена ее правления при дворе французские театральные труппы часто играли французские комедии[239], а посетивший Россию в 1755 году француз Ла Мессельер заметил, что придворные там говорят по-французски «comme à Paris» (как в Париже)[240]. В середине века владение французским и привычку говорить дома на этом языке можно было наблюдать СКАЧАТЬ

<p>233</p>

См.: Cremona J. Italian-based Lingua Francas around the Mediterranean // Lepschy A. L., Tosi A. (Eds). Multilingualism in Italy Past and Present. Oxford, 2002. P. 24–30; Varvaro A. The Maghreb Papers in Italian Discovered by Joe Cremona // Lepschy A. L., Tosi A. (Eds). Rethinking Languages in Contact: The Case of Italian. Oxford, 2006. P. 146–151; Bély L. L’ Art de la paix en Europe. Naissance de la diplomatie moderne, XVIe—XVIIIe siècle. Paris, 2007. P. 411.

<p>234</p>

См.: Cross A. G. English – a Serious Challenge to French in the Reign of Alexander I? // The Russian Review. 2015. 74:1. P. 57–68.

<p>235</p>

См.: Воробьев Ю. К. Латинский язык в русской культуре XVII–XVIII веков. Саранск, 1999; Ржеуцкий В. Латинский язык в дворянском образовании в России XVIII века // Неолатинская гуманистическая традиция и русская литература конца XVII – начала XIX в. / Под ред. А. Костина. СПб., 2018. С. 228–251.

<p>236</p>

См.: Dulac G., Karp S. (Eds). Les Archives de l’ Est et la France des Lumières. Guide des Archives et inédits. Vol. 2. Ferney-Voltaire, 2007. Vol. 1. P. vi.

<p>237</p>

См.: Anisimov E. V. Empress Elizabeth: Her Reign and Her Russia 1741–1761 / Ed., transl. and with a preface by John T. Alexander. Gulf Breeze, 1995. P. 10.

<p>238</p>

Э. И. Бирон требовал, чтобы вся адресованная ему корреспонденция была на немецком языке. См.: Rogger H. National Consciousness in Eighteenth-Century Russia. Cambridge, 1960. P. 93. Однако не стоит переоценивать различия в языковой практике при дворе в правление Анны Иоанновны и в царствование Елизаветы Петровны. Немецкие фавориты и государственные деятели Анны Иоанновны знали французский и часто пользовались им по долгу службы. Более того, именно Анна Иоанновна впервые пригласила ко двору французскую театральную труппу (из Германии).

<p>239</p>

См. второй раздел главы 3 и работу А. Г. Евстратова, на которую мы в нем ссылаемся.

<p>240</p>

Цит. по: Cross A. (Ed.). Russia under Western Eyes, 1517–1825. London, 1971. P. 194.