Созвездия тел. Лора Мэйлин Уолтер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ того, как она растворяется в энтропии. До замужества и рождения детей у нее была успешная карьера в сфере образования, и все это было предсказано ее отметинами – она приняла свое будущее, не имея возможности его избежать.

      – Зачем тебе «Картография будущего»? – спросила я.

      Мать перелистнула страницу.

      – У персонажа в этом романе есть отметина, указывающая на долголетие. У меня есть похожая – хочу найти обе версии и сравнить их.

      Речь шла об отметине на мамином левом бедре. Помню, как ребенком разглядывала ее, когда мы вместе оказались в примерочной: одна линия из четырех родинок, в которую вклинивались еще две. Иметь такое предречение было приятно.

      – Майлс проводит с «Картографией будущего» больше времени, чем мы, – сказала я, – но он уже слишком взрослый, чтобы увлекаться толкованием. Наверное, пора ему определиться, чем он будет заниматься по-настоящему.

      – Мальчикам сложнее. – Мама перевернула страницу в книге. – Представь, каково это, когда на твоем теле не написано будущее. Я бы чувствовала себя беззащитной, а ты?

      Легко было забыть, в каком неведении, будучи юношей, блуждал мой брат, как ему приходилось довольствоваться лишь теми фактами о своем будущем, которые он мог узнать от меня. Предсказания на мамином теле были абстрактными, туманными – то есть слишком общими для того, чтобы Майлс мог узнать из них что-то конкретное о собственной жизни. Он был одинокой точкой среди отметин, располагавшихся у мамы на животе: классическое треугольное скопление означало семью, а отдельное скопление указывало на отца и двоих детей – мальчика и девочку.

      Мои детские отметины давали больше подробностей о жизни брата. Ромбовидное созвездие из пяти родинок у меня на лопатке предрекало, что в восемь лет я серьезно заболею гриппом. Это же скопление указывало, что заболеет и Майлс – несмотря на все усилия родителей изолировать меня от него. А скопление отметин на моем правом бедре намекало на то, что однажды мы с Майлсом будем работать вместе.

      Я не могла понять, каким образом наши будущие карьеры могли сойтись в одной точке, если меня интересовало изучение психологии, а Майлса – нет, но его это, похоже, не смущало. А еще он решил не придавать значения обособленной отметине в скоплении, указывавшем на мою карьеру, – она заметно противоречила другим и указывала на то, что я все-таки буду работать одна. С появлением взрослых отметин нам предстояло узнать больше, но до тех пор брат лелеял надежду, что эта отметина как-то соотносилась с тем, чего ему хотелось больше всего – в будущем стать профессиональным толкователем. Его мечта была неосуществимой, если не невозможной, но он все равно к ней стремился.

      Еще одна невозможность, от мысли о которой я не могла отделаться: что если то, о чем он рассказал мне в подвале, было правдой? Я смотрела на мать и пыталась представить вздувшийся живот у нее под рубашкой. Возможно, мы с Майлсом жили в тени ребенка, которого не было.

      – Тебе когда-нибудь СКАЧАТЬ