Почти три года. Ленинградский дневник. Вера Инбер

Чтение книги онлайн.

      У проходной – большая обледенелая воронка. Мостовая покрыта льдом, ледяные языки тянутся далеко.

      14 декабря 1941 года

      Успех под Волховом.

      21 декабря 1941 года

      Вчера решили навестить Евгению Осиповну Р. – жива ли, жив ли муж? Это мои большие друзья.

      Она заведует кафедрой педагогики в Герценовском институте. Теперь работает в тамошнем госпитале сестрой. Работает тяжко. А сама желтая, глаза погасли, седина волос сливается с мехом старенькой шапочки.

      Трамваи теперь ходят неточно, с перебоями. Многие линии повреждены. Но мы решили хоть часть пути проехать. По Большому дошли до Введенской и сели на трамвай номер двенадцать. Хоть это был и не наш номер, но он мог перебросить нас через мост, а ведь это главное.

      Едва мы тронулись, начался обстрел. Снаряды падали справа и слева. Наш двенадцатый номер шел по гремящей улице, словно по дну ущелья. В трамвае никто не говорил ни слова.

      Мы втягивались в самую зону огня. Жутче всего было то, что навстречу нам по тротуару бегом бежали люди именно оттуда, куда мы приближались с каждой минутой. Внезапно вожатая сказала: – Дальше не еду. Боюсь.

      – Не останавливайтесь! – закричали ей. – Езжайте вперед. И мы проскочим.

      Та было послушалась; одну остановку мы промчались вихрем. Но на второй (это было как раз у Ситного рынка) снаряд упал так близко, что вожатая бросила управление. Вагон стал.

      Уж не помню, как мы выскочили из него, перебежали улицу и влетели в булочную на углу. И в то мгновенье, когда мы переступали порог, снаряд попал в наш трамвай.

      Мы просидели в убежище булочной, вероятно, с час, я не помню. Как это часто бывает со мной в минуты опасности или после нее, мне страшно хотелось спать.

      Укрытие было сырое, сверху капала вода. Люди все время перемещались, ища местечка посуше. Плакал ребенок. Меня тяжело клонило ко сну: год жизни отдала бы за подушку.

      Когда все стихло, мы вышли. Наш трамвай стоял страшный, разбитый. Какой-то человек, махнув в его сторону рукой, сказал:

      – Там полно трупов.

      Значит, были убиты все, кто не вышел.

      Вернувшись домой, узнали, что обстрел был прицельный по Ситному рынку, в гущу рыночной толпы. День был воскресный. К нам в больницу привезли 72 раненых.

      22 декабря 1941 года

      К сегодняшнему утру из вчерашних раненых умерло десять.

      25 декабря 1941 года

      Сегодня утром, когда Евфросинья Ивановна внесла дрова, я по ее лицу сразу поняла, что случилось нечто необычайное. Она рассказала мне, что, пойдя еще затемно, на «ранней зорьке», в булочную, встретила на площади Льва Толстого неизвестного человека, который шел, плакал, смеялся, хватался за голову.

      – Постоит-постоит и дальше бредет, сам не в себе.

      Я подумала: либо выпивши (и где только раздобыл?), либо повредился в уме.

      И только придя в булочную, Евфросинья Ивановна поняла, в чем дело: прибавили хлеба. И этот человек СКАЧАТЬ