Культурология: Дайджест №3/2012. Ирина Галинская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ смысле. «Красота начинает восприниматься как некоторое необходимое по этикету, своего рода внешнее украшение… Красота утрачивает знаки вечности… Красота утратила свою неповторимость, свою загадку и притягательность…» (с. 260–261). При всей видимости увлечения красотой «ширится зона безобразного и интереса к безобразному» (с. 261).

      Красота строится по стандартам и канонам. «Она легко достижима – это вопрос техники. И она уже не впечатляет, и потому хочется впечатлений более сильных, которые бы вызывали интерес, возбуждали… Безобразное же по-прежнему остается индивидуально, “штучно”, неповторимо, для него нет канонов и матриц, каждый раз оно получается по-новому» (там же). Фантазия художника ничем не ограничивается, он абсолютно свободен. «Безобразное отрицательно притягательно этой свободой и бескрайним многообразием ее выражения…» (с. 262). Это большой соблазн для художника. Слабый человек не может противостоять искушению бездной. Он не в состоянии переработать и сделать для себя безопасным подобный опыт. «К тому же великое безобразное начинает активно дополняться и обрастать и малым, повседневным и привычным безобразным» (с. 260).

      Автор подчеркивает, что онтология безобразного шире онтологии красоты. «Формы и виды безобразного неповторимо вариативны, здесь все решает воображение, для которого нет канонов и требований соответствия, и ничем не стесняемый художественный поиск… Безобразное искушает и метафизически. Искушает возможностями как опять же безграничной свободы, так и глубины символизации, достижения безграничной выразительности того, что и непредставимо, и невыразимо… Безобразное привлекает и как возможность выражения протеста. Причем протеста, адресованного не только к обществу, но и к самому миру…» (с. 262).

      Одна из характерных примет современного культурного контекста – заигрывание с безобразным, «когда мертвое притворяется живым». Это есть отпадение от человеческого образа, перечеркивание идеи человека, уход от человеческой нормы в разных ее формах, «что свидетельствует о разочаровании человека в самом себе, разочаровании, которое и гонит его в “сады Бодлера” – прочь от природы, от органики, от человека… В область мертвого, в сферу случайного, бессмысленного, хаотического» (с. 276). Ссылаясь на слова Х. Зедльмайра, автор замечает, что «отверзлись врата подземного мира, и мы наблюдаем вторжение хаотического нижнего мира во внешне упорядоченный интеллектом и культурой мир человека. У человека появились новые боги – Хаос и Ничто» (цит. по: с. 292). Образ нашего общества автор называет, к сожалению, «равно без-образным и безобразным» (с. 300).

      Тем не менее в заключение высказывается «несколько слов в защиту безобразного – не столько явления, сколько категории: выделения и самой правомерности присутствия категории безобразного в кругу других… категорий, и ее равноправности с ними» (с. 301).

      Безобразное неотрывно от жизни, оно неустранимо из ее живой ткани, «из ее хрупкого дления, СКАЧАТЬ